Искушенные раем на земле. Нина Ленегор

Смуглая и курчавая она напоминала разбойницу из мультфильма «Снежная королева», благополучно достигшую предпенсионного возраста. Бывшая одесситка имиджа «своя в доску» с легкостью входила в доверие клиентов, под вывеской туризма занималась всем, на чём можно заработать. Посредничество по устройству на работу нелегалов, определение женщин на съёмное жильё к одиноким мужчинам с оплатой сексом Мариной активно проворачивалось, но не афишировалось. Рядом с офисами юридическим и туристическим представительство по сдаче жилья в аренду. Там восседал бывший москвич по имени Лев, похожий на бегемота – большая голова на грузном сутулом туловище без намёка на шею и плечи, огромный живот, короткие толстые ноги. Собрание в одном месте этих трёх деятелей привлекало русскоговорящих клиентов, многие из которых становились жертвами обмана и откровенного «кидалова». В годы нахлынувшей «алии» одна квартира сдавалась нескольким семьям, за предварительную оплату люди посылались на несуществующую работу, подсовывались ложные и заведомо невыгодные контракты.

      На время свадебного тура на Кипр Шимон пригласил людей для косметического ремонта апартаментов. Работа началась, мебель сдвигалась, беспорядок и грязь усиливались. Одновременно собирались вещи в дорогу. Небрежно оставленную Шимоном на столе в строительном мусоре видеокамеру Тина машинально переместила на чистую тумбочку. Почему-то, Шимона это задело.

      – Ах, я – идиот, испортил видеокамеру! Раз так, её нужно выбросить! Немедленно, сейчас же! – вскочив, как ужаленный, закричал он.

      Все попытки сдержать Шимона оказались напрасными. Хлопнув дверью, он побежал, хромая, через двор к мусорным бакам. Через полчаса он вернулся, потирая руки.

      – Ты была недовольна? Окей, теперь у нас нет видеокамеры!

      Не привыкшая разбрасываться ценными вещами Тина направилась к контейнерам, перевернула верхний слой мусора в трёх баках, но потерю не нашла. С грязными по локоть руками она вернулась в дом. На пороге встречал, как ни в чём не бывало, улыбающийся Шимон, протягивал оттопыренный кривой мизинец «мирись, мирись и больше не дерись!».

      – Я с тобой не ссорилась и не дралась! Где камера – в мусорках её нет?

      – Спрятал у себя в мастерской. А ты думала, я выбросил видеокамеру «Sony»? Запомни, я – не «crazy»! – без тени смущения объявил Шимон.

      Громко с подвыванием зевнув, он спокойно похромал спать. Тина так и не уснула. Ранним утром они выехали в аэропорт, машину оставили на стоянке. На регистрации билетов были последними, места им достались в разных концах салона самолёта. Шимон завозмущался, закричал, что они – жених и невеста, их нельзя разлучать, должны быть вместе навсегда. Сдерживая кривую улыбку, стюардесса попросила пассажиров пересесть. Смущённую Тину вернули жениху. Весь часовой рейс Шимон удивлялся подавленному настроению невесты, не выпуская её руку, заглядывал в глаза в ожидании проявления романтичной влюблённости.

      В аэропорту Кипра эмиграционная