Музыка спящих. Сергей Ткаченко

куда более, и поэтому к стабильности функционирования своего, так сказать, материального носителя относились не в пример трепетнее.

      Вставать он не спешил. В натренированном сознании вдруг слабо замерцал сигнал тревоги. Неуверенно так, словно боясь показаться паникёром, но… Что-то не так. Чего-то не хватало для полноты бытия и умиротворения.

      – С возвращением тебя, Тимучин, – мелодичный женский голос прокатился по телу волной тепла и умиротворения. Да! Вот чего не хватало… Он забыл своё имя. Теперь ему его вернули. Но в следующую секунду из неведомых глубин поднялась волна протеста – это не его имя!!! Не его…

      …Нет, всё-таки зря она беспокоилась – Тимучин молодчина и гений! Он всё правильно рассчитал. Он ушёл и вернулся.

      С тех пор как человечество открыло путь в прошлое через контролируемый сон, он был пожалуй единственным, кто сумел стать высококлассным и темпонавтом, и дримером одновременно. Эти две профессии считаются практически несовместимыми. Нет, не профессии – искусства! Казалось бы, разница не существенная – общего гораздо больше. И тот, и другой, благодаря природному дару и помощи сверхчувствительной аппаратуры, посылает проекцию своего сознания в разум другого спящего человека. И видит мир его глазами. Но на этом общность и заканчивается. Потому что темпонавт проникает в сознания людей прошлого и видит их глазами события их эпохи. Реальные события. Без права вмешательства. Потому что темпонавт видит память. А дример видит сны. Сны своих современников. И на вмешательство имеет полнейшее право. Это его работа.

      Отстегнув все крепления и контакты (тоже чудо инженерной мысли в плане простоты и целесообразности), он вскочил с лежанки и обернулся к девушке. Стройная русоволосая, в синем комбинезоне персонала сопровождения, она, казалось, прямо излучала восхищение. Длинные волосы были заплетены в косу, бездонные синие глаза сияли, но в них читались восторг и вопрос одновременно: «Ну, как?»

      Да, действительно… Ну, как? Он что-то должен был там сделать, что-то найти и извлечь. Но что? И почему она упрямо называет его Тимучином?!!! Его зовут совсем иначе!!!

      – Маша, почему ты называешь меня Тимучином?

      – Потому что тебя так зовут, – и она вздохнула с видимым облегчением.

      Вот и всё, получилось. Он извлёк Ключ. Точнее ключ к Ключу. Потеря памяти была платой. Об этом он её предупреждал. К такому повороту событий он её тоже готовил. С радостным воплем, девушка вскочила с кресла и повисла на шее мужчины.

      – Тимка, получилось! Получилось, ты извлёк его… То, что ты сейчас ничего не помнишь, это не беда. Так и должно быть. Миленький…

      Вдруг, лукаво улыбнувшись, она схватила его за руку и потащила к зеркалу, висевшему на стене. Зеркало было в полный рост, а посему, Тимучин мог полюбоваться собой целиком и полностью. Из Зазеркалья на него с недоверием и подозрением глядел угрюмый субъект с копной чёрных жёстких даже на вид волос, зелёными глазами и высокими скулами. С грацией тигра. И с явным присутствием