Война ведьмы. Джеймс Клеменс

и Мисилл снова показалось, что ее оценивают. – К тому же кто сказал, что я слепая?

      И Мама Фреда начала подниматься по ступеням.

      – Иди за мной.

      Мисилл колебалась всего одно мгновение. Затем послушалась. Эта странная женщина знала больше, чем говорила. И по пятам за ней поднимались сомнение и осторожность.

      Когда лестница закончилась, они оказались в коротком коридоре с несколькими дверями. Пока Мама Фреда вела Мисилл к самой дальней комнате, воительница внимательно поглядывала на остальные двери, сообразив, что здесь ничего не стоит устроить засаду. Одна из них была приоткрыта, и Мисилл успела заметить полки, заставленные ящиками и мешками, а также ряды сушилок с развешанными на них корнями и листьями растений. Сильный запах специй и земли вытекал из комнаты и пропитывал весь коридор. Это была самая обычная кладовая, ничего интересного.

      Однако, когда Мисилл проходила мимо, она уловила присутствие магии, и волосы у нее на затылке зашевелились. Это была не сильная магия, всего лишь след стихии, чего-то такого, с чем она еще никогда не встречалась. Но, будучи охотницей, Мисилл путешествовала по всей Аласее, и то, что она столкнулась с магией, которой не знала, заставило ее замедлить шаг. Эта магия… Она пахла суглинком и лежащей глубоко под землей рудой… может быть, углем…

      Мама Фреда, видимо, услышала, что воительница замедлила шаг.

      – Идем. Не задерживайся.

      Мисилл поспешила ее догнать. Эту женщину окружало много загадок, но сейчас Мисилл волновало совсем другое.

      Остановившись у последней двери, старая целительница три раза постучала набалдашником дубовой палки, подавая сигнал тому, кто был внутри.

      Крошечный тамринк возбужденно пританцовывал около ее ног.

      – Тикал… О, Тикал, хороший малыш.

      Мама Фреда отодвинула зверька в сторону концом палки.

      – Он любит гостей, – пояснила она.

      Мисилл скорее почувствовала, чем услышала движение в соседней комнате, и напряглась, приготовившись выхватить оба клинка. Когда дверь распахнулась, наружу вырвался поток магии стихий, точно в открытое окно влетел смерч. Ощущение было таким сильным, что у нее только чудом не подогнулись колени. Порыв ветра, рев грозовых туч, пронзительный крик сокола. А еще к ним примешивался глухой грохот трущихся друг о друга валунов. Она узнала эти потоки, и ноги у нее перестали дрожать.

      В дверях стояла знакомая фигура.

      – Мама?

      – Тол’чак!

      Мисилл чуть не сбила с ног старую женщину, успевшую отойти в сторону, и крепко обняла сына, не обращая внимания на Тикала, забравшегося по ноге огра, точно по стволу дерева.

      – Благодарение Матушке, с тобой все в порядке, – прошептала она, пряча лицо на его груди.

      Мисилл не могла полностью обхватить руками могучее тело сына, и он нависал над ней, даже когда немного горбился, как это принято у огров. Она подняла голову и посмотрела на него. «Как же он похож на своего покойного отца», – подумала она. Тот же приплюснутый нос и густые, нависшие брови, даже слегка приподнятая клыками верхняя