Джебе – лучший полководец в армии Чигизхана. Влад Менбек

показывая этими ударами молотобойцу места, куда нужно бить.

      После этого разговора Темуджин стал махать молотом расчетливо, но с азартом. Кузнец удовлетворенно хмыкал.

      Сдвоенные удары – легкий, а следом тяжелый, вылетали из кузницы и разносились по всей степи.

      В полдень Чиркудай с Темуджином опять сидели за юртами и молчали, наблюдая за качающимися в зыбком мареве далекими холмами. Они не следовали примеру Джарчи и его сыновей, не ложились спать после обеда. На душах у обоих было неспокойно, потому что не знали, что с ними будет дальше.

      Чиркудай чувствовал, что Темуджин перестал беситься, зато начал почему-то тревожиться.

      Вдали послышался топот коней и, через несколько минут, мимо селения стремительно пронеслись всадники на крупных боевых конях. Неожиданно один из них отделился от отряда, развернулся и помчался к ним. Но не подъехал вплотную: остановился в десяти шагах. Остальные всадники тоже развернулись, однако не тронулись с места, застыв в почтительном отдалении.

      Чиркудай во все глаза смотрел на богато одетого, красивого, как девушка, юношу, с тремя красными стрелами в колчане. Всадник, сжав кулаки, сверлил взглядом Темуджина. Колодник тоже ел княжеского сына глазами. Они не сказали друг другу ни слова.

      Красивый юноша оскалился и, зло стегнув нагайкой коня, поднял его на дыбы. Красиво развернулся в свечке и рванул в сторону белой юрты нойона Тургутай-Хирилтуха.

      Чиркудай почувствовал, что в душе Темуджина появилась тяжесть от неожиданной встречи. Но не стал ни о чем его расспрашивать.

      Однако не выдержал Джарчи, поинтересовавшись в кузнице:

      – Что заинтересовало князя Джамуху? – очевидно, он видел всадника через щель в стене юрты.

      Подумав, Темуджин решился и ответил:

      – Он мой анда.

      – Вот как? – внешне спокойно отреагировал кузнец: – Значит, названный брат?..

      – Да, – коротко ответил Темуджин.

      – Н-да… – задумчиво протянул Джарчи, бросая заготовку на наковальню. Но больше ничего не сказал.

      Отдыхая на следующий день за юртами, Чиркудай несмело спросил:

      – А этот, Джамуха, не поможет тебе?

      – Я никогда ни у кого ничего не прошу! – отрезал Темуджин, нервно встал и пошел в кузницу, бросив на ходу: – Я всегда и все беру сам.

      Однажды утром Джарчи сообщил, что сегодня они поедут в лес за углем. Чиркудай не знал, что это такое, но промолчал. Джелме и Субудей обрадовались. Темуджин вопросительно посмотрел на старика.

      – Ты тоже едешь, – сказал Джарчи, – я тебя взял на себя у Тургутай-Хирилтуха, так что можешь бежать.

      – А как вы? – настороженно поинтересовался Темуджин.

      – А нас за это Хирилтух пустит под нож.

      Ребята притихли.

      – Понятно, – протяжно сказал Темуджин и пошел готовить повозку.

      Джелме привел старую, но еще крепкую лошадь. Её запрягли в двухколесную арбу, шумно уселись, и поехали с противным скрипом по выжженной жарким солнцем земле, к тёмно-синим сопкам на краю окоёма, будто плывущим в горячем воздухе. После