Каждому свой ад. Микола Адам

как нож по горлу. – Эдакий проклятый рай для страждущих?

      – Не совсем, – покачал головой молодой человек. – Вернее, совсем не то, о чем вы подумали.

      – А о чем я еще могла подумать, если вы спросили, нравится ли мне «История О.»?

      – Логично, – согласился он. – Но все равно мимо. Объясняю.

      – Будьте любезны, – склонила я иронично голову.

      – А вам идет, знаете, словесная самооборона, – заметил молодой человек. – Ничего не пописываете случайно?

      – Случайно не пописываю, – ответила я и нетерпеливо потребовала: – Вы что-то объяснить хотели!

      – Да-да, – кивнул он. – То, что вы оказались здесь, сугубо ваша вина, – начал он и сделал паузу, вероятно, ожидая, как я отреагирую на подобное заявление, но я промолчала, внимательно вслушиваясь в его слова. – Вы искали работу, поэтому пришли в нашу холдинговую компанию, в которой сотрудники получают очень высокую зарплату, даже секретари. Но секретари у нас необычные. Отведенная им роль в работе холдинга – самая главная. Они должны быть красивы, умны, обаятельны, коммуникабельны, с отличным вкусом во всех областях, затрагивающих интересы холдинга, спортивно подготовлены, способны выдержать любые физические и моральные нагрузки, желанны и артистичны, а главное, жизнелюбивы. Вам еще интересно? – пялился он на меня, как на какую-то проститутку, оценивая примерную стоимость услуг.

      – Продолжайте, – отозвалась я.

      – Для каждого будущего секретаря необходим испытательный срок, продолжительностью в один месяц. Для вас он уже начался, но юридической силы пока не имеет. Как только вы подпишете контракт, испытательный срок вступит в свои права и вами займутся профессиональные педагоги и специально подготовленные сотрудники холдинга. Но, на протяжении всего месяца, вы не будете принимать никаких самостоятельных решений, а строго следовать режиму и расписанию. Другими словами, вы станете пластилином, из которого вылепят нового человека, именно такого, какой необходим холдингу. Ничего страшного с вами не произойдет. Память стирать не будут и опыты ставить, как на крысах, тоже. Это своего рода курсы секретарей. Добавлю еще, что жизнь, в полном ее проявлении, вы обеспечите себе со стопроцентной гарантией.

      – А несвобода, в полном ее проявлении, обязательный атрибут? – съязвила я, но оказалась права.

      – Я еще раз повторяю, – произнес молодой человек, – насильно вас никто не заставляет подписывать контракт. Либо вы его подписываете, либо вас сажают в машину и отвозят обратно, туда, откуда привезли. Тогда вы забываете о нас, мы, соответственно, о вашем существовании.

      Я задумалась. Что я, в принципе, теряю? Нелюбимого мужа с жилплощадью, на которой живу на птичьих правах? Двух любовников, от которых не особо завишу, скорее, они от меня, к тому же пропавших неизвестно куда, не без участия моего драгоценного муженька? Работу? Но я безработная и безденежная. Да и жизнь сложилась как-то комом, как первый блин. То, что предлагал этот качок – дышало красотой и насыщенностью, самой жизнью. А ведь так хочется дышать по-настоящему, не притворяться, что дышишь, а на самом деле задыхаешься. Может быть, это шанс, посланный