Непробиваемые. Истории о лучших вратарях мира. Джонатан Уилсон

и они говорили мне, чтобы я оставался там и не думал о возвращении. Хороший был совет. Когда я все-таки вернулся после десяти лет в Испании, мне предстояло принять другой вызов; заново приходилось учить русский, потому что за десять лет в Испании я говорил только на испанском. Мне приходилось раздумывать, прежде чем что-то сказать. Понадобилось и какое-то время на то, чтобы свыкнуться с новой реальностью этой страны. Я уехал из одной страны, а возвратился в другую, совершенно новую в политическом плане, так что мне пришлось начинать жизнь с чистого листа».

      У Дасаева, кажется, смешанные чувства по отношению к старому режиму, он признает, что статус ведущего футболиста обеспечивал ему совсем другой уровень жизни при коммунизме по сравнению с большинством его соотечественников. «Я говорю не только за себя, но также и от лица других знаменитых спортсменов, представлявших Советский Союз, – сказал он. – Определенное давление, конечно, было, но оно не было таким уж сильным и не ложилось таким тяжелым грузом, что приходилось страдать. Для нас, футболистов, тот факт, что СССР был закрытой страной, не был реальностью, поскольку мы очень часто путешествовали. Мы жили в другом СССР, в отличие от большинства. Проблемой было то, что мы не могли покидать страну и играть за другие клубы. Это было запрещено. Не забывайте, что мы выросли в Союзе и были частью этого общества.

      Мы играли значительную роль в советском образе жизни. Меня часто спрашивают, когда жилось лучше – в советские времена или сейчас? С точки зрения футбола – да, нам не платили такие серьезные зарплаты, какие сейчас получают игроки, но денег, которые мы зарабатывали, более чем хватало на сытую жизнь, мы получали от нее удовольствие – я имею в виду спортсменов. Не было никаких проблем с покупкой квартиры или автомобиля, а цены были такими низкими, что с нашими зарплатами мы могли гарантировать себе очень высокий уровень жизни. Сейчас ребята много зарабатывают, но и тратить им приходиться много». Пожалуй, отношение к голкиперам тоже поменялось; в новом обществе индивидуалистов все искали славы и известности благодаря голам, предпочитая эту стезю независимости всегда жертвующего собой вратаря.

      Поработав какое-то время ассистентом тренера в национальной сборной, Дасаев стал заниматься работой тренерской академии в Лужниках.

      Человеком, которого прозвали следующей реинкарнацией Яшина, стал Михаил Еремин. Ему было 18, когда он дебютировал за московский ЦСКА в 1986-м, стал ключевой фигурой в победе сборной СССР на чемпионате Европы до 21 года в 1990-м и получил вызов в главную сборную страны на товарищеский матч с Румынией в том же 1990 году. В 1991 году он был частью очень бодрого ЦСКА, который обыграл московское «Торпедо» в финале Кубка СССР и стал последним чемпионом в советской истории. Но по пути домой с финального матча Еремин попал в аварию: у его машины пробило колесо, он не справился с управлением и врезался в автобус. От полученных травм он скончался через неделю.

      Так что мантия преемника перешла следующему