Роман с фирмой, или Отступные для друга. Религиозно-политический триллер. Михаил Чуев

С его помощью взрастил и развил в себе те самые способности, которые и привели его к успеху, со всей очевидной силой и одновременно уязвимостью этого итога.

      А еще, несмотря на все перипетии и противоречия (несовпадение точек зрения, бурное общение с последующими перерывами по несколько лет, столкновения на почве влюбленности в одну и ту же девушку и даже драка изза нее), несмотря на все это, я по сей день попрежнему считал Серегу своим другом.

      Ведь когдато он (без преувеличения) спас мне жизнь.

      И тут же – воспоминания: нахлынули одно ярче другого! Тело томилось в припаркованной машине, но я уже не замечал. Отпустив настоящее, я мысленно погрузился в теплый разноцветный прилив – в прошлое.

      Люда, Ницше, бакен

      С Серегой мы познакомились, когда нам обоим было лет шесть или семь. Я жил с родителями в тихом провинциальном городе, на летние каникулы приезжая погостить к бабушке Тоне (маминой маме) в подмосковную деревню.

      Однажды, цветущим летним утром, баба Тоня сказала, что в домике, который стоял далеко в глубине яблонего сада (она называла этот домик «пунькой»), будет жить семья.

      – У них мальчик твоих годов, – сказала бабушка ставя передо мной тарелку с «любимой» манной кашей. – Познакомитесь, будете вместе играть. Вдвоемто повеселее!

      Они приехали дня через три: спортивный энергичный мужчина, его жена и их сын – Сережка. Между нами, как мы тут же выяснили, было всего полгода разницы, и мы мгновенно сдружились. С того дня наша «летняя» дружба возобновлялась каждый сезон. Всем, кто хоть раз снимал в Михалево, место это нравилось настолько, что съезжать или подыскивать чтото другое никто и не помышлял.

      И было отчего!

      Михалево стояло на возвышенности, а еще точнее – на полуострове. Канал имени Москвы огибал деревню с трех сторон, с четвертой подступало необъятное поле, и сразу за ним начинался лес. Через лес в деревню вела единственная дорога, напрочь разбитая тракторами. Проехать по ее заболоченным рытвинам на легковой машине было в принципе невозможно. Кроме как на тракторе или бульдозере, сделать это можно было только на мотоцикле или велосипеде, то и дело слезая и обходя непролазную грязищу. Однако эти мелочи никого особенно не беспокоили – личное авто в те годы считалось недоступной роскошью.

      Тем более, что существовал другой, более романтичный способ связи с «материковой» цивилизацией.

      Лодки!

      Лодки были у каждого. Массовые дешевые легкие «фанерки», старые просмоленные дощатые «деревяшки», дюралевые клепанные «казанки» со следами нескольких слоев краски. У двухтрех зажиточных соседей, зачаленные возле их мостков, на волнах покачивались затянутые выгоревшим брезентом настоящие моторные катера.

      В Михалево иметь лодку было насущной необходимостью. Переплыть, перевезти, наловить, отдохнуть – за что ни возьмись – все так или иначе соприкасалось