Жертва Гименея. Маргарита Южина

взревела Аллочка, разлепив глаза. – Лучше уйди. Дай выспаться, я буйная!

      – Тише, вставай, – не уходила сестра. – Варька уже на работу убежала, и Фома ушел. Тебе пора на пост, кто вчера говорил, что с утра за Фомой наблюдать пойдет?

      Ну конечно, это говорила Аллочка, но только кто же слежку назначает на восемь утра?

      – Гутя, Фома только прием начинает, ему некогда за бабьими юбками бегать! А вот после обеда…

      – Или ты сейчас же идешь к его клинике, или остаешься без обеда, а заодно и без ужина!

      Это было жестоко, но Аллочка знала, ее сестрица способна на все ради любимой доченьки Варьки.

      – Встаю уже, – засопела Алла Власовна и опустила ноги на пол.

      Возле клиники Фомы она оказалась примерно через час, не слишком торопясь скорее туда попасть. Что бы там Гутя ни говорила, но по своему богатому опыту Аллочка знала: нарушители спокойствия тоже люди, и им тоже надо работать, спать и заниматься важными делами. А посему Фома сейчас по всем раскладам должен интенсивно работать, чтобы вовсю оторваться вечером. А значит, к чему такая спешка?

      Аллочка вальяжно толкнула стеклянные двери клиники, мотнула головой, приветствуя девушку на рецепшн, и поплыла к кабинету родственника.

      Она любила бывать в клинике у Фомы. Во-первых, потому, что у нее никогда ничего не болело, а приходила она к нему редко, если срочно что-нибудь по дому требовалось. И здесь все уже знали, что она – родня известного хирурга, а потому отношение к ней было, как и к самому Фоме, то есть как к некому небесному светилу, а это всегда приятно. Ей всегда особенно ласково улыбались девочки на рецепшн, технички не замахивались на нее тряпками, шофер неизменно ей подмигивал, создавая веселое настроение, и даже главврач приветливо кивал головой. Она была своя! И потом, здесь всегда было так чисто, светло, росли какие-то здоровенные цветы, и казалось, что ты немножечко и сама серьезный врач, да. А что? Аллочка никогда не жаловалась на воображение.

      И сегодня она уверенно направилась к кабинету Фомы, усмотрела очередь из человек десяти и уселась рядом – наблюдать, когда среди этого десятка в глаза ей бросилась шевелюра, окрашенная в разные цвета.

      Аллочка испуганно метнулась в коридор, спряталась в зарослях огромной китайской розы и даже дышать перестала.

      – Значит, и утром – свидание, да? – прошипела она.

      Надо было срочно что-то придумать! Эта дамочка могла ее запомнить вчера, могла и не разглядеть, но рисковать не хотелось. И потом, выйдет Фома, увидит Аллочку, и что?

      В голове ее закрутились различные мысли, но ни одна идея не решала проблемы. Ее решила бабуся, кажется, баба Надя. Она прошествовала с ведром мимо Аллочки и даже что-то недовольное пробурчала.

      – Баба Надя! – приветливо воскликнула Аллочка. – Здравствуйте!

      Старушка повернулась, окинула ее взглядом и недоуменно произнесла:

      – Ну, здорово, коль не шутишь. Токо я не припомню, ты откуда ж меня знашь?

      – Да как вас не знать, – махнула рукой Аллочка. – Я специально вас жду, у меня к вам такой разговор…

      – Некогда