Лед и пламень. Ольга Романовская

вечность я плюхнулась на землю, едва не вспоров щеку веткой. Приглядевшись, я поняла, что оказалась в лесу. На затылке – шишка, плечо ноет, вдобавок ко всему тошнит. Застонав, я попыталась пошевелить рукой или ногой. Вроде цела. Но встать все равно не могу, нужно отлежаться.

      Над головой сомкнулась крона лиственного леса. Она негромко шелестела, настраивая на романтический лад. Где-то неподалеку журчал ручеек. Пели птицы. Немного придя в себя, я со стоном села, потирая голову. Да, мне определенно повезло! Ветка острая, прошила бы щеку насквозь.

      Все руки в синяках, ссадинах, а пальцы той, которая угодила в зеркало, частично потеряли чувствительность и побагровели. Платье порвано, один край банта откололся и хлопал по мягкому месту. Туфли слетели. Вот морока! Поползла за ними и застыла с вытянутой рукой: взгляд уперся в нетерпеливо постукивающий о корень дерева женский сапожок.

      – Вот и свиделись! – осклабилась Элиза и поспешила предупредить: – Не торопись бежать, бесполезно. Сестричка нервная, с радостью поквитается за Геральта.

      – Но как?.. – Слова застряли в горле. – Разве она не мертва?

      Графиня расхохоталась и заклинанием подняла меня в воздух. Теперь я хорошо видела и ее, и Талию, прислонившуюся к осине неподалеку. Выглядела навсейка плохо. Близкое общение с Геральтом и Филиппом обезобразило ее, подарив пару шрамов, но не лишило живости взгляда. Одержимая смотрела чуть насмешливо, но от меня не укрылась нервозность магессы.

      Талия, как и Элиза, оделась удобно, по-мужски: в охотничий наряд. На поясе каждой – целый арсенал. Графиня как раз вытащила нож и приставила мне к горлу, заставив судорожно сглотнуть вязкую слюну. Ее рука ловко сорвала с меня цепочку с узелками. Брезгливо бросив на землю, Элиза испепелила ее. Странно, отчего оберег не сработал? Разве я не подвергалась опасности? Или свечение, которым налились узелки, и есть сигнал о помощи? Хорошо бы!

      – Ты полная дура, – выплюнула Элиза, проведя лезвием по моей коже. Я ждала и боялась момента, когда нож вспорет плоть, вместе с кровью отнимая жизнь. – Поверила в простую обманку!

      – Она же наиви, – презрительно обронила Талия и скользнула по мне пустым взглядом человека, которого давно ничего не держит на свете. – Они всем верят, всем помогают. И любят, наверное, так же: чисто, беззаветно. Я, – ее голос окреп, теперь в нем сквозила злая усмешка, – может, тоже хотела любви, но никто не желал ее предложить. Мать умерла, трусливый отец отрекся и тоже ушел к предкам. Потом маги, Свейны… Есть только ты, Элиза, но этого мало. Слишком мало!

      Одержимая сокрушенно покачала головой и, встрепенувшись, неожиданно зло прошипела:

      – Ты умрешь, но только после Геральта Свейна! Пока сила еще не ушла, я разделаюсь с проклятым родом. Забери демоны Соланжа, это он, скотина, лишил нас мечты, покровителя. С твоей помощью. Ты пахнешь его душонкой, его парфюмом. Тоже пригрела? Хотя бы не продешевила, наиви, Соланж Альдейн стоит смерти.

      Я удивленно глянула на нее, позабыв о лезвии, царапавшем