Лед и пламень. Ольга Романовская

еще в Мире воды я жутко переживала, что никогда не смогу сотворить ни одного заклинания. Спасибо, в замке магистра Онекса позволяли пользоваться общественной магией, а природная сметливость помогла мне выучить парочку бытовых заклинаний. Они-то и стали косвенными виновниками моего переселения в Веос. Не умей я даже такой малости, Геральт выбрал бы иного помощника для переноса через миры. Его собственную магию блокировали, а через меня навсей добрался до запасов энергии рода Онекс.

      – Ой ли? – Некромант издевался, игнорируя недовольные взгляды Геральта, который наконец-то заметил неладное. – Был – и весь ушел в любовника? Тогда отчего вы так хорошо лечите?

      – Это совсем другое, – упрямо возразила я. – Обычные склонности. Кто-то хорошо рисует, я лечу.

      – Ну, это как сказать. – Улыбка Соланжа стала уж совсем неприличной, пальцы барабанили по моему плечу. Показалось или он выводил ритм веселой песенки?

      – Не показалось, – ответил на мысленный вопрос некромант и отступил.

      Коту понравилось терзать мышь. Жду не дождусь, пока Геральт починит медальон и сойдут руны! Тогда Соланж перестанет без спроса копаться в моей голове. Такое ощущение, будто всегда голая.

      – Голой я вас видел, – напомнил некромант, – а мысли читаю не всегда. Обычно ставлю щит. Иначе с ума сойдешь! Представьте бесконечный гул голосов, где ничего не различить.

      Со мной вновь беседовал первый Соланж, а второй, настоящий, о чем-то шептался с Геральтом.

      – Так вы ментал? – запоздало догадалась я.

      Некромант закатил глаза:

      – Не прошло и года! Или впервые слышите о гибридных магах?

      Впервые, до Веоса не попадались.

      – Чтобы подсластить пилюлю: тут многие менталы в той или иной степени, поэтому закрываются. Для мага определенного уровня мысли – не проблема. Для меня это так, баловство. Основная профессия – некромантия. Дело всей жизни, так сказать. Ладно, сейчас Геральт перенесет вас в спальню. Посидите там, подождете, пока он не вернется. Чтобы не так тоскливо было, оставлю иллюзию. Через три часа развеется.

      И вот я сидела на кровати с чашкой горячего чая и тарелкой имбирного печенья, которые любезно оставил Геральт, и смотрела на иллюзию Соланжа. Некромант будто дремал в кресле. Со стороны – как живой, но проверить я боялась. Да и о чем с ним говорить? О погоде?

      Тишину нарушало только биение моего сердца. Мысли поневоле возвращались к Геральту. Он ведь толком не поговорил со мной после ритуала, не обнял, не поцеловал. Даже обидно. Может, мне страшно, может, я боюсь оставаться одна? Некромант – и тот проявил больше участия. Хотя, наверное, я не права. До меня ли Геральту, когда лучший друг оказался одержимым, сестричка, она же свояченица, и не думала умирать, а жена сбежала? Вот закончится кошмар – все встанет на свои места.

      Я легла на кровать и уставилась на матовую поверхность зеркала. В ней отразилась придворная дама в зеленом, которая, игнорируя этикет, скинула туфельки.

      Чай в чашке