Эти странные 55. Авраам Шейнкман

Калмыков сказал:

      – Ну, Губенко, что можешь сказать в свое оправдание? Все уже выступили, только ты молчишь почему-то, а ведь ты – главный виновник всего происшедшего. Я думаю, что выговорами и увольнением ты не отделаешься. Мы подадим на тебя документы в прокуратуру за нанесение крупного материального ущерба. Вот они с судом вместе и определят истинную степень твоей вины в деньгах и в годах заключения.

      Арику стало плохо. Он взмок, руки задрожали, спазм гортани не давал говорить. Напрягшись, он встал и сдавленно сказал:

      – Почему никто не упомянул об акте проверки областного ветеринарного управления и о 36-ти моих докладных, которые я подавал директору о грубых нарушениях в работе служб совхоза? О разгильдяйстве и невыполнении сидящими тут своих функциональных должностных обязанностей? О беспробудном пьянстве директора? О прогулах и воровстве? О голодании зверей из-за постоянной нехватки кормов? О преступной халатности главного ветеринарного врача и его службы, которая и привела к появлению инфекции и массовому падежу?

      Члены комиссии стали переглядываться между собой, а руководитель ветеринарной службы треста Дмитрий Морозов что-то зашептал на ухо Калмыкову. Тот повернулся к директору и спросил:

      – Вилен Ильич, о чем идет речь? О чем он говорит? Что за 36 докладных? Мы за 10 дней не видели никаких докладных. Акт областной ветслужбы был, а докладных не было!

      Директор совхоза, сидя, сказал:

      – Он все врет! Никаких докладных я не видел и не получал. Морозов обратился к Арику:

      – Слушай, Арон, ты как отдавал свои писульки? Лично в руки Кублацкому? Арик ответил:

      – Нет, только через секретаря и с регистрацией входящего номера.

      Начальник управления кадров треста Сыромятова Нина Ивановна резко спросила:

      – А секретарша здесь?

      Из угла поднялась взлохмаченная и трясущаяся Вера Афанасьевна:

      – Тут я, Нина Ивановна. Сыромятова приказала:

      – Рассказывайте всю правду, Афанасьевна!

      Та посмотрела на Кублацкого и очень тихо выдавила:

      – Да, действительно, главный зоотехник часто приносил докладные записки по работе и лично по специалистам, а я эти бумаги отдавала директору.

      Главный инженер треста Пономарев удивленно спросил:

      – А где же они, Вилен Ильич? Ты нам их не показал. Или кто-то из коллег видел?

      Члены комиссии дружно отказались. Тогда главный кадровик сказала:

      – Ну-ка, Афанасьевна, принесите их сюда сейчас же! Где они? В сейфе, небось, прячете от чужих глаз подальше?

      Секретарша в ужасе посмотрела на директора совхоза. Тот глядел в пол и никак не реагировал. Тогда секретарь сказала:

      – Спросите, пожалуйста, об этом у самого директора. Но Сыромятова уперлась:

      – Я вас спрашиваю, Вера Афанасьевна!

      – Ну что я скажу? Директор отдал их мне и приказал сжечь все докладные зоотехника в первый же день вашего