Красное Зеркало. Легенда сумасшедшего. Денис Ватутин

нет, – ответил я, – но кто-то хочет, чтобы я подозревал вас.

      Я извлек из наколенного кармана бластер и протянул Ирине как можно незаметнее. Она посмотрела на меня с изумлением.

      – Берите, берите, – сказал я тихо, – спрячьте в кобуру и накрепко застегните ее.

      Ирина послушно взяла оружие и, мельком взглянув на счетчик зарядов, убрала в кобуру.

      – Какой подонок, – пробормотала она, – вы правда считаете, что нашим жизням ничто не угрожает сейчас?

      – Вам я скажу об истинном положении вещей. – Я тяжело вздохнул: вместо того чтобы говорить с прекрасной девушкой о поэзии или музыке, мне опять нужно было что-то вынюхивать, вытягивать из нее, придираться к словам, втираться в доверие… Обязательно устрою ей какой-нибудь праздник в Городе. Если к тому моменту у нас будут еще поводы для праздников… – Нам, скорее всего, вообще ничто угрожать не будет, если мы поймем логику событий и мотивы убийцы, – продолжил я. – Есть некая опасность, и единственный человек, которому она угрожает, – это вы, Ирина.

      – Я? – Она резко повернула ко мне испуганное лицо. – Но почему именно мне должно что-то угрожать? Вы ведь сможете меня защитить?

      Я поклялся себе тут же, что ни один волос не упадет с ее головы, пока я рядом.

      – Я, конечно, буду всегда вас защищать, Ирина, – сказал я, сделав ударение на слове «всегда», – но, чтобы облегчить эту задачу, расскажите мне все, что вы знаете. Пока вы мне не сказали ни про вашего мужа, ни про то, как вы оказались на Марсе и зачем стали гидом. Важна любая информация, понимаете?

      – Да… – произнесла она медленно, – я понимаю.

      Повисло молчание – решится она или нет? Довериться мне, почти незнакомому ей человеку? А вдруг она и вправду что-то знает и боится сказать или просто не хочет откровенничать?

      – Ирина, поймите же меня, – сказал я мягко, но решительно, – мне вовсе не доставляет удовольствия мучить вас расспросами, но ситуация слишком опасна, чтобы сейчас что-либо скрывать.

      – Конечно… – Она тяжело вздохнула. – Но я почти все вам рассказала. Я не сказала только, что наш развод с мужем был фиктивным…

      Она вновь вздохнула, глядя куда-то вдаль.

      – Фиктивным? – переспросил я. – То есть?

      – Поймите, он ведь работал в разведке и рассказывал мне очень мало: сплошные тайны и недомолвки, особенно если речь заходила о работе…

      Я резко обернулся, чтобы проверить, не наблюдает ли за нами кто-нибудь из туристов.

      – Продолжайте, – приободрил я ее.

      – Ну вот… я и говорю – он очень мало делился со мной даже элементарными вещами; иногда это выводило меня из себя, но он говорил: «Потерпи немножко, скоро все у нас будет очень-очень хорошо». А когда я возражала, что у нас и так все отлично, он улыбался так загадочно и отвечал, что так хорошо, что я себе даже представить не могу. И когда я его начинала расспрашивать –