Красное Зеркало. Легенда сумасшедшего. Денис Ватутин

не оставил своих следов. Уже чисто машинально, хотя и с неприязнью, я взял у покойного на анализ кровь, волос и кусочек ногтя… Потом проверю…

      Выйдя в холл, я еще раз осмотрел комнату – все углы и следы на запыленном бетоне. Ничего мне это не дало, но немного успокоило. Йорген с Сибиллой продолжали охранять выход и озадаченно глядели на мой повеселевший вид. А вид мой был призван подергать «кроту» нервишки: мол, не дрейфь, чувак, скоро увидимся, я кой-чего нашел…

      – Полковник! – позвал я. – Мне нужна ваша помощь.

      – Я здесь. – Полковник с готовностью вышел из своей комнатки. – А почему снова на «вы»?

      – Привычка, ты старше по званию, – ответил я, – сбиваюсь…

      – Ладно, называй как угодно…

      – У вас есть личное оружие?

      – Конечно: «Ругер‑65», армейский…

      – Очень хорошо. – Я потер ладони. – Смените, пожалуйста, Охотника Йоргена на вахте у входа. Никого не выпускать, впускать только нас с Охотником Йоргеном.

      – Есть. – Полковник вернулся в комнату, отстегнул от комбеза кобуру и повесил на пояс.

      – Охотник Йорген, поможешь мне с выносом тела профессора.

      – Принято!

      Я даже вздрогнул – Йорген подчиняется приказам! Это надо где-то записать: такого-то числа такого-то месяца Охотник Йорген без единого пререкания соизволил подчиниться приказу лидера группы Странного. Наверное, чувствует вину за ЧП, что случилось в его смену… Он, конечно, не виноват, но я же его и не отчитывал…

      Я нацепил шлем, надел комбез с разгрузкой и повесил на плечо автомат. Затем мы взяли Джованни за ноги и за плечи и бережно переложили на его походное одеяло. Как на носилках, вынесли его за дверь. Покряхтеть пришлось на винтовой лестнице, потом мы вынесли тело в прокатный цех и положили его в железный ящик для инструментов: здесь до него хоть церберы не доберутся. Я захлопнул крышку, взял ржавую трубу и, примотав к ней доску от ящика, нацарапал ножом: «Здесь покоится выдающийся ученый и гуманист, сын итальянского народа, профессор Джованни Мюррей. Прими его, Марс».

      Я решил, что излишний пафос – это единственное, что я могу сделать для парня. Выкурили по сигарете.

      – Слышь, Странный, – сплюнув, сказал Йорген, – посмотрел я запись с камер наблюдения…

      – И?

      – С шести сорока вечера до семи ноль-ноль запись потерли…

      – Значит, выходил он наружу… – задумчиво произнес я. – Зачем? Может быть, встречался с кем?

      – А я тебе про что толкую! – Йорген округлил глаза. – Нас пасут, я чую!

      – Йорген, как нас могут пасти на открытой местности, да еще и так, чтобы мы никого не заметили? С вертолетов, что ли?

      – Я чую, – упрямо повторил Йорген.

      Мне припомнилась потерянная бумажка на замке и след от прищепки для камеры на перилах, но все это как-то дико выглядело