Красное Зеркало. Легенда сумасшедшего. Денис Ватутин

спецкорпусе космических войск, действительно подарил своей жене табельный бластер системы «сталкер». Погиб при исполнении больше года назад.

      Сибилла присвистнула:

      – Мне бы такого мужа – я бы ему век верная была!

      – По второму вопросу, скажем так, идет служебное расследование. – Йорген молчал, и меня это вдохновило. – Фактов пока мало про этот наш заказ, но одно скажу: держать всем нос по ветру. Приказ такой – спать сменами, двое обязательно на дежурстве. И поменьше трепитесь, побольше слушайте и смотрите. Ирина про этих отдыхающих сама мало в курсе. Вы за туристами приглядывайте и докладывайте о любых мелочах, хоть как-то подозрительных, Ирину я беру на себя…

      – Ну понятно! – не выдержал Йорген.

      Я внимательно посмотрел в его глаза, представив на секунду, что передо мной отвратительнейший из глюков. Йорген как-то сразу сник.

      – Ну… я… это понятно, говорю, что делать надо. – Слова явно давались ему с трудом.

      – Разумно, – одобрила Сибилла. – Договорились, Странный.

      И я тронул поводья.

      Длинная марсианская ночь подходила к концу – над местным эквивалентом востока небо из темно-фиолетового превращалось в сиреневое, и расплывшиеся в парниковых слоях бледные пятна звезд постепенно гасли, уступая небо звезде-хозяйке. Барханы впереди были резко и графично очерчены бордовыми тенями, словно эстампы. Это происходило из‑за разреженности марсианской атмосферы, в которой свет рассеивался немного хуже, чем на Земле. С первыми лучами солнца начинали оживать индикаторы радиации, оглашая предутреннюю тишину деловитым потрескиванием. Магнитное поле Марса слабее земного примерно в восемьсот раз. Вместе с разреженной атмосферой это увеличивает количество достигающего его поверхности ионизирующего излучения, хотя, конечно, гораздо меньше, чем в период Первой Волны. В этом унылом пустынном ландшафте от индикаторного треска создавалось впечатление, что на планете тоже просыпается жизнь, – пускай чуждая и враждебная, но все-таки жизнь. Вон там над горизонтом пролетела стайка дискообразных глюков, а вон там, чуть севернее, поднялся в небо тоненький дымный выхлоп – наверное, ожили фотоэлементы какого-нибудь автоматического предприятия (не помню я по карте, чтобы там были людские поселения, да и вулканов действующих не должно быть).

      Кое-где на горизонте вспыхивали зарницы магнитных бурь, которые на далекой Земле назывались полярным сиянием, а в последние годы просто ионными смерчами.

      На гребнях освещенных солнцем барханов поднялись первые утренние «пылевые дьяволы» – маленькие смерчи, вызванные резким нагревом песка и воздуха первыми лучами солнца, и как следствие – локальным скачком давления. Иногда такие воронки превращались в смерчи по триста метров в высоту, и начинались многодневные песчаные бури. Это явление сезонное – просто нынешнее лето выдалось жарким по марсианским меркам, из‑за того что совпало с прохождением