Нежная лилия. Кимберли Кейтс

мысли о замужестве вмиг улетучились у Кэтлин из головы.

      – Ты знаешь моего отца? Мою семью?

      Нилл, поднеся к глазам краюху хлеба, притворился, что внимательно разглядывает ее.

      – У тебя еще будет время узнать обо всем, когда ты очутишься в замке, – проворчал он.

      – Ах, да перестань! – Выронив недоеденный хлеб, она вскочила, не сводя с него глаз. – Всю жизнь я ждала случая узнать, почему мои родители покинули меня, почему у меня не было ни матери, ни отца, как у других детей!

      – Это не мое дело – рассказывать тебе о таких вещах! Мне не давали приказа!

      – А не рассказывать тебе приказывали? – вскричала Кэтлин. – Или тут есть что скрывать?

      – Нет, но… Проклятие, женщина, ты все переворачиваешь с ног на голову!

      – Я переворачиваю с ног на голову?! Ты хоть можешь себе вообразить, что это такое – всегда гадать, вечно сомневаться, боясь услышать ответ, и все равно умирать от желания узнать хоть что-то! И вот теперь… мои родные… может быть, они ждут меня в замке и я наконец увижу их! – Кэтлин вдруг заметила, как глаза Нилла сузились и на лице его появилось странное выражение. Казалось, он колеблется.

      – Ты не найдешь в замке своих родных, – сказал он наконец.

      – Значит, они живут не там? Впрочем, не важно. Я все равно их найду.

      Он отвел глаза в сторону. Предчувствуя недоброе, Кэтлин замерла.

      – Они… – прошептала она едва слышно, и голос ее предательски дрогнул.

      – Они умерли. – Он произнес это с грустью, совершенно неожиданной в этом суровом человеке.

      Кэтлин отвернулась, стараясь скрыть слезы. Настало долгое молчание.

      – Мать-настоятельница отдала мне это перед тем, как я покинула аббатство. – Рука Кэтлин осторожно коснулась драгоценного браслета. – Должно быть, он когда-то принадлежал моей матери. Всю свою жизнь я гадала, какие они, мои родители. Должно быть, красивые, благородные и храбрые, думала я, мои мама и папа, которые любили меня так же, как я их. Когда-нибудь мы встретимся, они обнимут меня и я узнаю наконец, почему они покинули меня. Они были почти живыми, настоящими. И вот одно твое слово – и их нет. Они ушли навсегда, и я уже никогда, никогда не увижу их. Никогда!

      – Ты не права. – Кэтлин вздрогнула, почувствовав прикосновение его руки. – Они не ушли навсегда. В песнях бардов твои родители будут жить вечно.

      Украдкой покосившись в его сторону, она заметила, что он как будто колеблется. И тем не менее он продолжал:

      – Ты – дочь могучего Финтана Макшейна, воина столь славного и знаменитого, что о нем и его волшебной силе сложили легенды.

      Кэтлин с раздражением отмахнулась:

      – Мне не нужны ни легенды, ни сказки о волшебстве и волшебной силе! Я хочу иметь что-то свое, родное, а не плод чьего-то вымысла!

      – Но это вовсе не сказки – то, что я рассказываю о твоем отце. Это правда!

      – Так ты знал его?

      – Думаю, никто на свете, кроме жены Гренны, не знал его по-настоящему. Его дар всегда служил преградой между ним и остальными воинами.

      – Что это