Черное знамя. Дмитрий Казаков

газетчики, – разрешил одноухий.

      – Господ больше не осталось, – не удержался Севка. – Все мы граждане теперь, понял?

      Олег повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть презрительную гримасу на физиономии огромного жандарма – ну да, для него они не больше чем свихнувшиеся смутьяны, угрожающие стабильности государства, опасные вредители, подлежащие если не уничтожению, то изоляции от общества.

      Что происходило в редакции, из коридора видно не было, изнутри доносились шаги, обрывки реплик, бумажный шелест и тот стук, какой издают резко задвигаемые ящики столов.

      – …Эх, дубииинушка, ухнем! Ухнем! Подернем! – завопило радио голосом Шаляпина, но тут же смолкло.

      Олег заскрипел зубами.

      Цели у сегодняшнего обыска могут быть разными – напугать журналистов, что трудятся в «Новой России», дезорганизовать работу газеты, и для этого «случайно» попортить, скажем, пишущие машинки или сотворить еще какую-нибудь пакость, после которой придется дня три наводить порядок.

      Вряд ли жандармы искренне надеются отыскать здесь какой-нибудь компромат на ПНР, запасы динамита или оружия.

      – Все, мы с вами закончили, – заявил выбравшийся в коридор штабс-капитан Орешкин. – Прошу расписаться вот здесь.

      Олег уставился на протянутый ему лист:

      – Что это?

      – Протокол обыска. Сим сообщается, что ничего предосудительного не обнаружено. Желаете оспорить этот факт?

      Теплая волна облегчения накрыла с головой, Одинцов торопливо поставил подпись.

      – Вот и отлично. Счастливо вам оставаться, господа газетчики, – сказал штабс-капитан. – Только полагаю, что мы еще с вами увидимся, и может статься, что уже не на вашей, а на нашей территории.

      Он вручил протокол допроса одному из подчиненных, и зашагал в сторону лестницы. Прочие жандармы, грохоча сапогами, двинулись следом, и вскоре Олег с Севкой остались вдвоем.

      – Ну что, зайдем? – спросил Багров.

      Олег переступил порог с бьющимся сердцем.

      И не удержался, выругался матерно, что позволял себе очень редко – пол был устлан ровным слоем из бумажных листов, словно по редакции пронесся невиданной силы ураган или выпал снег из необычно крупных хлопьев.

      – Вот это… это… это что? Гады! – прошипел Севка. – Зачем они?

      – Как же, понятное дело… чтобы мы знали свое место, чтобы помнили, у кого власть, – Олег проглотил, затолкал глубже засевший в горле комок. – Но ничего у них не получится! Ничего!

      Жандармы вытащили папки из шкафов, вывалили содержимое ящиков, и все перемешали.

      Но пусть даже им придется просидеть тут всю ночь, приводя бумаги в порядок, очередной номер «Новой России» выйдет вовремя, и в нем будет текст, описывающий сегодняшний визит.

      – Давай, беремся за дело, – сказал Олег, опускаясь на колени.

      Под хмурым небом осени

      3

      27 сентября 1938 г.

      Казань

      Когда