Пленник железной горы. Генри Лайон Олди

он молча кивнул. Приладил к доспеху обода с днищем – про днище-то я, балбес, забыл! – загрузил оружие мне за спину и пошел впереди, указывая дорогу.

      Немой, что ли?

      Вел он меня не туда, откуда мы с кузнецом явились. Окончательно я в этом уверился, когда человек-тень распахнул передо мной великанскую, глухо лязгнувшую дверь и посторонился, пропуская вперед. Слился с тенью двери, растаял: вроде бы есть, а где, как, кто – спросите чего полегче! Ну и ладно, главное в другом – за дверью была кузня! Настоящая! Кытай Бахсы работал здесь, это я сразу понял.

      Тут и младенец бы понял!

      В дальнем конце пылал горн. Пламя гудело, ярилось, бесновалось. В огненную пасть запросто въехал бы мой брат Мюльдюн верхом на коне. Кстати, Мюльдюн – вон он, правда, без коня. Стоит слева от горна и смотрит на меня. А мастер Кытай – справа, и тоже смотрит.

      – Заходи! – велел кузнец.

      – Ага, иду.

      Вдоль стен тянулись полки с заготовками и инструментом. Молоты, молотки, молоточки. Клещи, щипцы, зубила. Напильники. Железяки, каких я сроду не видывал. Сюда бы нашего Тимира-кузнеца! Хотя нет, лучше не надо. Тимир, небось, от зависти сразу и помер бы. Пол был завален ржавыми опилками и стружками. Они гадко скрежетали под ногами. А перед горном высилась наковальня: блестящая, без малейшего следа ржавчины. Громадина – чистый тебе стол на две дюжины человек, клянусь!

      На наковальне играли кровавые блики.

      – Ну-ка, покажись, Юрюн-боотур!

      Я показался. Забренчал, застучал, звякнул.

      – Молодец, – одобрил кузнец. – Мюльдюн-бёгё, пора бы тебе выйти прочь.

      Не переча, мой брат оставил нас.

      – Выбрал, – сказал я мастеру Кытаю. Что еще сказать, не знал, а молчать было неловко. – Спасибо большое!

      – Рано благодаришь.

      – Почему?

      – Полработы не хвалят. Ложись!

      И указывает на наковальню.

      – Прямо сюда?!

      Зябко стало – при горящем-то горне! Ну, раз так положено… Я вздохнул и полез, куда велели. Высоко, скользко. Полированная она, что ли? Забраться на наковальню в доспехе, с оружием за спиной – адова работенка! Я едва не свалился.

      – Щит. Копье. Лук.

      – Я…

      – Возьми всё, что выбрал.

      – Всё-всё?

      – Да.

      Пришлось слезть, взять щит с копьем, лук – и вскарабкаться по новой.

      – Щит на левую руку. Копье в правую.

      Лежу, боотур боотуром, на наковальне. Доспешный, значит, и вооружен до зубов. Устроился на боку, пялюсь в стену. На спину-то не лечь, там у меня обода со всяческим добром. Я лежу, а ко мне люди-тени – шасть! Я их увидел только теперь, когда они зашевелились. Идут по опилкам, а опилки не скрипят, помалкивают.

      Узловатые ручищи кузнеца придавили меня к наковальне.

      – Мастер Кытай! Что вы делаете?!

      И слышу в ответ:

      Положите горой