Возвышаясь над стыдом. Анна Валерьевна Зарецкая

телями, дабы уберечь их от лишних переживаний. Нужна внешняя точка опоры и финансовая составляющая. Но и этого нет, и тогда жертва утешает свою внутреннюю жертву через жалость к себе, слезы отчаяния, и не понимание окружающих.

      Ведь, как часто приходилось слышать: «Ну, ты же сама выбрала этот путь, продолжаешь с ним жить и еще детей ему рожаешь!». Это была губительная правда, правда высотой в небоскреб, которая отдаляла меня от окружающих близких людей. Их черствость и прямота пристыжала меня делиться с ними в дальнейшем, да и слабой не хотелось быть в чужих глазах. Я ведь сильная, справлюсь с любыми трудностями, все пройдет, транслировала я самой себе!

      Я вот сейчас размышляю, стыдно ли мне было тогда, в те далекие забытые годы? Да, приукрасить картинку жизни хотелось, ведь столько было и приятных моментов, оправдывая себя, я цеплялась за эти моменты лишь бы избежать стыда. Не было даже ощущения, что мне было стыдно стыдиться, казалось, что все эти трудности даются мне, чтобы их преодолеть. А ведь счастье стоит недорого! И уж точно ради счастья – не стоит быть жертвой!

      В детстве я считала себя необыкновенной, не такой как все, особенной, отличной от других. Я часто дружила с тишиной и одиночеством. Поэтому много фантазировала, мечтала и писала. Как другие могли меня понять? Ведь они были так заняты взаимодействием между собой, у них был теплый ужин и разговоры за столом, наверняка ссоры и недопонимания тоже были, но ради единой цели был смысл их решать, исправлять, переживать.

      Мой смысл был наполнить пустоту как ни странно – смыслом. И в этом заключалась моя идейная уникальность, загадочность, не похожесть на других. И как следствие, несовпадение с повседневной жизнью людей, я как бы не попадала в нужную ноту…. Я видела, что все вокруг живут по-другому, я тянулась к этим людям, зачастую слишком откровенно и неуместно для них, вызывая у них чувство неудобства и сожаления.

      Я думаю, что вы уже догадались, что я росла без отца – классика для будущей жертвы!

      Глава 1. Немного детства.

      Уж, не знаю, сколько мне было точных лет, я открываю дверь на кухню и вижу очень много дыма, густого серого дыма, наверное, он очень разозлил моих родителей, потому что я увидела драку. Они дрались руками, мама истошно истерила, а папа отчаянно сопротивлялся, возможно, он сдерживал маму, но они дрались.

      Разочарование, вот что я испытывала впоследствии…. Разочарование в родителях, как будто они не настоящие, вымышленные персонажи. Они меня не заметили, и я тихо закрыла дверь, а табачный дым стал неотъемлемой частью моей жизни.

      Но случались и другие контрастные ситуации. Я как обычно одна дома, подставляю табуретку к умывальнику, помню, что я крутила краны с водой, вода текла, ручки крана прокручивались в разные стороны, детские пальчики пытались повернуть кран обратно, но вода все равно текла…

      Был теплый день без единого шума ветра. Сквозь открытую форточку 5-го этажа, я слышу голоса своих родителей. Они так любяще меня зовут:

      – Анечка, мы тут! Посмотри на нас!

      Вода продолжает бежать, я хватаю табуретку и подставляю ее к окну. В силу моего роста только кончик носа торчал из верхней форточки. Но я их вижу, мне кажется, я их вижу до сих пор. Мама такая счастливая, радостная, а ее улыбка такая открытая, такая беззаботная. Она такая красивая, самая красивая мама на свете. Еще совсем юная, молодая, она держится за папу, а он за нее, и мне иногда кажется, что нет мне места в их союзе, в их придуманной идиллии. Папа тянет руку вверх о помощи. И так ласково, чтобы меня не спугнуть, говорит:

      – Доченька, там на холодильнике лежит ключ от квартиры. Тебе нужно его взять и бросить к нам вниз через окно.

      Когда родители уходили, я была заперта на ключ изнутри. Наверное, они ключ потеряли, а запасной был на холодильнике. Я очень долго не решалась бросить ключ вниз, помню, как они меня уговаривали, не бойся, ты только брось, и мы его обязательно найдем. А я смотрела на них сверху вниз, как на детей. В свои четыре-пять лет серьезными глазами, как будто проговаривала внутри себя – вы же бестолковые, один ключ потеряли и этот ключ сейчас не найдете в густой проросшей траве. Этот и многие последующие моменты, были толчком к очень ранней самостоятельности.

      .1. 

      Мои родители.

      Из семейных фотографий, моя мама, еще не будучи подростком, сидит у гроба своей матери. Отец не выдержал смерти, начал попивать и ушел к другой. Она осталась совсем одна и защищалась от травмы, как могла. Мир для нее перестал быть реальностью. И как в этом реальном мире воспитывать реального ребенка, многие задаются этим вопросом до сих пор…?!

      Я не хоронила своих родителей, они живы и здоровы до сих пор, и только в 45 лет после признания мамы и папы, я заново и искренне полюбила их. Я перестала называть себя сиротой при живых родителях. Они чудные и необыкновенные, у всех остальных мирские и заботливые родители, а мои родители – уникальные, и не похожие на других.

      В 1982 году они развелись…

      В 1998 году с отцом мы встретились осознанно. Спустя время я ездила к нему в гости в другую страну, и мы встречались во многих столицах мира.