Проект. Анна Милаш

хотя никакой площади там и в помине не было, только заправка, и, тяжко отфыркиваясь, выпустил меня и еще пару бедолаг наружу. Вместо привычной ракушки и загаженной лавочки автобусную остановку обозначала огромная каменная стела претенциозного белого цвета с розовыми прожилками. Каменные плиты складывались в слово «Триада». Так и не найдя ответа на вопрос, зачем я согласился опять работать в этом филиале ада, я понуро поплелся через производственные цеха в сторону сверкающего на солнце, как огромная глыба льда, офисного корпуса.

      Я переехал в столицу пять лет назад. Молодой и дерзкий, с красным дипломом юриста и небольшим, но многообещающим опытом работы я быстро устроился в солидную международную корпорацию. А до этого я честно трудился и оттачивал навыки в юриспруденции в родном Камнегорске на мебельной фабрике «Триада». Триаду можно смело назвать предприятием градообразующим. Каждый второй житель Богом забытого Камнегорска успел здесь поработать.

      Увольнялся с фабрики я без скандала, но с удовольствием. Все, что хотел, от Триады я получил, больше в профессиональном плане она мне дать не могла, и с чистым сердцем в свой последний рабочий день прямиком из офиса я отправился на вокзал, а утром уже оказался в столице. Я и подумать не мог, что когда-то опять вернусь в Камнегорск, и тем более в Триаду.

      Но жизнь штука непредсказуемая. Сразу после моего увольнения руководить огромным юридическим департаментом стал мой закадычный приятель Денис. Собственно, я его и привел когда-то в еще скромный отдел на пять человек, а теперь он начальник без малого тридцати сотрудников. В общем, Дэн молодец и своего не упустит. А вот я спустя пять лет столичной жизни бесславно попал под сокращение. Не сказать, чтобы я сильно из-за этого переживал, работы в столице навалом, но было обидно. Зато выплаченной компенсации хватало, чтобы безбедно провести три месяца в абсолютном безделье, на носу было лето, и обида моя быстро растворилась в предвкушении честно заработанного отдыха.

      Этими радужными перспективами я не погнушался поделиться с Дэном за кружкой пива, когда он нагрянул в столицу по фабричным делам. А дальше… Сам не пойму как, но этот прохвост умудрился уболтать меня поработать над одним проектом Триады. Видимо пива было многовато, и Дениска очень красноречиво описывал, как это будет здорово снова оказаться в родных пенатах, блеснуть пред всеми своим столичным опытом, поучаствовать в ну очень интересном проекте, еще и денег заработать, а не просиживать тут, в пыльной и душной столице… Короче, я согласился. Самое смешное, даже толком не выяснив, что ж там за проект, который настоятельно требует моего столичного опыта.

      А теперь помятый, не выспавшийся с раннего рейса, вспотевший в автобусе и злой на самого себя, я пытался прорваться в стеклянное нутро триадовского офиса.

      Девочка со стеклянными неестественного грязновато-зеленого оттенка, глазами и заученной улыбкой на излишнее раздутых губах в который раз повторила:

      – Вас нет в базе.

      Я был на гране. И пять лет назад, чтобы попасть в святая святых Триады надо было разве что вприсядку не сплясать, но все же с девочками на ресепшене можно было сладить. Они были не такие красивые, но куда сговорчивее.

      – Я еще раз говорю, свяжитесь с Курочкиным Денисом. Он должен был передать обо мне сведения в службу безопасности.

      Девушка со стеклянными глазами слепо уставилась в монитор и через минуту изрекла:

      – Ваши данные есть, но они пятилетней давности и вы значитесь как уволенный сотрудник.

      Явственно скрипнув зубами, я опять повторил, как попугай:

      – Свяжитесь с Курочкиным Денисом.

      – Простите, но у нас есть регламент, по таким вопросам мы не беспокоим…

      – Мадам – страшно вращая глазами, я прервал бестолковую куклу – я сейчас развернусь и уйду, а когда Денис Николаевич узнает, что я ушел потому, что Вы меня не впустили, он очень расстроится.

      Надо отдать девчонке должное, выражение кукольного лица ни на секунду не изменилось.

      – Я постараюсь связаться с его замом.

      – Сделайте милость.

      Спустя пять минут на ресепшене появилась Леночка Тарасова, все такая же тощая и бледная, как и пять лет назад.

      – Марина, пропусти. Денис Николаевич просил внести его в базу, я передавала сведения – Тарасова уже было приложила свой бейдж к турникету, чтобы впустить меня, но непреклонная Марина ловко нажала какую-то кнопочку и вертушка встала как вкопанная.

      – Не нарушайте регламент, Елена Анатольевна – ровным голосом проговорила секретарша – я оформлю временный пропуск.

      Я застонал и в который раз набрал Дэну на мобильный, в который раз в трубке ласково оповестили «телефон абонента отключен или находится вне зоны действия сети». Тарасова скорчила злобную гримасу, но повиновалась.

      Тарасову я не любил, и это было взаимно. При мне она была руководителем отдела, но потом засобиралась в декрет и оставила вместо себя временно исполнять ее обязанности Дениса. Это была ее фатальная ошибка. Пока она упивалась материнством, отдел вырос втрое, превратился в департамент