Глас вопиющего в пустыне. Короткие повести, рассказы, фантастика, публицистические и философские эссе. Любовь Гайдученко

она не видела несколько лет. Их адрес она знала, но, когда стала звонить в дверь, ей никто не открыл.

      Их соседка по лестничной площадке поведала ей историю в духе Достоевского. Старушек (сразу обеих) убила жена артиста, когда он был на гастролях. То ли старушки были отнюдь не сахар, то ли вмешалась сюда ревность (артист был красив, женщины на него вешались сотнями, и он им, судя по всему, не отказывал), которую каким-то боком жена выместила на ни в чем не повинных старушках.

      Дикая история, но абсолютно не вымышленная, несмотря на то, что попала она в художественное произведение. Но выдумать такое, наверное, невозможно. Хоть Аделаида и была уверена, что на убийство способны только примитивы и недоразвитые особи, этот случай опровергал собой все теории на свете, так как убийца, в данном случае, была интеллигентным человеком, врачом-гинекологом, да она была к тому моменту уже далеко не молоденькая, сильно за шестьдесят.

      Впрочем, Аделаида понимала, что «сорваться» теоретически может каждый. Но «убийство в состоянии аффекта» давно уже перестало быть типичным преступлением нашего времени – сейчас лидируют «убийства из корыстных побуждений», попросту говоря, сплошь и рядом идет отъем частной собственности, это превалирует даже над так называемой «бытовухой», которая когда-то процветала в нашем обществе, как в самой пьющей стране мира.

      Но все это волновало ее меньше всего, так как тот «золотой» период, когда у Аделаиды водились «приличные» во всех смыслах деньги, давно остался позади. И другого такого массового наплыва денег в ее жизнь явно не предвиделось…

      Аделаида понимала, что, сидя сиднем в деревне, она ничего не добьется – как говорится, «под лежачий камень…» Но деревня цепко держала ее в своих объятиях, как в паутине – дергайся не дергайся, а вырваться отсюда было весьма проблематично.

      А три года назад она приползла сюда, как раненное животное – после того страшного удара, который обрушила на нее дочь. Но, как только удалось вернуть какие-то деньги, она даже наладила здесь кое-какой быт: притащила на себе из Москвы спутниковые тарелки, подключилась к НТВ+ (при том, что весь народ в окрестностях смотрел две программы, и то кое-как транслируемые, Аделаида наслаждалась цифровым телевидением). Было дико, сидя в забытом Богом Малом Мякишеве (так называлась деревушка), среди лесов, наступающих со всех сторон, смотреть передачи из Рима или из Парижа. Все то же самое могли иметь и остальные обитатели деревни. Они отнюдь не были бедными, пенсии доходили до шести-семи тысяч, а у той же бабки Верки она перевалила за десять тысяч рублей: бабка оказалась хитрой и сделала себе «липовые» справки, что, якобы, она была блокадницей, и поэтому ей положены всякие надбавки, хотя все старухи прекрасно помнили, как в войну молодуха Верка находилась в этой же самой деревне и вовсю спекулировала спиртягой. Но наше государство обмануть нетрудно, поскольку этот обман уже давно идет с обеих сторон.

      Короче