Ось времени. игры разумных. Татьяна Хмельницкая

Но практически сразу ему позвонила сестра и попросила привезти лекарство. Мишка заверил по телефону, что таковое он даст и даже лучше. Я отправилась с другом и, пока он навещал сестру, решила зайти в бар.

      Сквозь прозрачную витрину я смотрела на Максима и его спутницу и осознавала, что она ему подходила больше меня. Они казались одним целым, были важны друг для друга, от них веяло нежностью.

      Трудно понять такой эгоистке, как я, что нельзя удерживать возле себя мужчину. Но я справилась и в тот же день отпустила любовника на все четыре стороны. Наш разговор состоялся в моей квартире, когда Максим приехал и выразил недоумение моим нахождением дома. Я смогла заставить себя произнести слова расставания, хотя откровенно говоря, каждое из них пришлось вытаскивать из себя едва ли не с кровью.

      Назвать случившееся ударом глупо, меня буквально раздавило под тяжестью глыбы вранья. Помню, шла, не разбирая дороги после разговора с Королем. В душе царила пустота, в голове – ворох мыслей. Нет, я не любила Максима настолько, чтобы снова провалиться в психоз, но я любила себя и напилась до одури на пятом этаже лучшей гостиницы нашего города.

      В голову пришла бредовая идея посмотреть на город с высоты птичьего полета. Чего я там не видела, спрашивается? Но я залезла на карниз с бутылкой в руке и закричала во всё горло. Ветер трепал мои волосы, подол платья развивался, точно флаг. Я была счастлива, пьяна и считала, что это начало моей новой жизни, а оказалось её глупым концом.

      Меня нашли сразу, как только упала на землю. По странной случайности я еще находилась в сознании. На медицинском хирте «Скорой помощи» меня доставили в лабораторию к Михаилу. Последнее, о чем я думала: боль и желание пить.

      Через несколько недель, я открыла глаза. Помню, меня разбудил стойкий запах какого-то медикамента. Он показался мне отвратительным и единственная возможность прекратить это – распахнуть веки.

      – Наша спящая красавица очнулась, – сказал мелодичный женский голос.

      – Отойдите, – раздался хрипловатый Мишкин бас. – Привет!

      – Привет! – прошептала я.

      Слова давались с трудом, и во рту всё пересохло, но я рада была, что могу говорить. Значит, я жива и мы еще повоюем.

      – Состояние стабильное, – снова вмешалась девушка.

      Я не видела её, но это не самое важное. Мишка склонился надо мной и осматривал, трогая за лицо, шею, спрашивая что-то у помощницы.

      – Рефлексы в норме, – произнесла девушка. – Идет проверка остальных функций.

      – Выключи её, – попросила я. – Чувствую себя исследуемой крысой.

      – Верочка, тише. Занимайтесь работой молча, пожалуйста.

      Верочка умолкла, я стала чувствовать легкое покалывание в области позвоночника. Двигаться я не могла, и это настораживало.

      – Я теперь брёвнышко? – улыбнулась я.

      – Не-ет, что ты! Ты будешь жить полноценной жизнью… Через дня три сядешь, а еще через сутки попробуем встать. Я смог, Юлька, смог! Ты первый