Макабр. Книга 1. Влада Ольховская

и не важно, как.

      Демиру прийти в себя оказалось чуть сложнее. Сердце колотилось бешено, быстро, словно намеренно билось в ребра, чтобы уйти, уйти подальше. Воздуха не хватало, и Демир дышал часто, глубоко. Он понимал, что объективных причин для этого нет, поиск и решение проблемы не так уж его утомили. Но подавить стресс было непросто, и ему потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя.

      Ничего страшного не случилось. Это главное. Лабораторный костюм провел максимальную диагностику, на какую был способен, и не выявил не то что проблем – намека на них. Демир разрезал пилой только костюм, кожу и даже собственную одежду не задел. Пила еще не использовалась для работы с астероидом, лезвие было чистым. В этот момент ученый находился в дальней части защитного куба, образцы лежали на столе, он был на расстоянии нескольких шагов от них. Изоляционная лента полностью восстановила герметичность, все в порядке, можно работать дальше. Демир прекрасно знал: если он выйдет сейчас, обратно без помощи Лейса уже не войдет, а снова обращаться к этому избалованному пацану было даже унизительно.

      Он поразмыслил о риске, решил, что все неплохо, и вернулся к работе. Очень скоро она привычно увлекла его, заставила позабыть обо всем вокруг. Демир сначала срезал незначительную часть астероида, близко к поверхности, и убедился, что кристаллы там есть. Да еще какие! Они, защищенные от разрушительного воздействия космоса, казались более прозрачными и яркими, чем скромные осколки песочного цвета, оставшиеся на поверхности. Что же тогда скрывается на глубине, там, где больше пустот?

      Демиру хотелось поскорее узнать об этом – и точно так же астероиду не хотелось открывать свои тайны. Работать стало тяжелее, основная порода, сначала легко поддававшаяся лезвию, будто затвердела. Возможно ли такое? Демир даже проверил показания сканеров, но они оставались прежними. Астероид не менялся, а задача все равно усложнялась!

      Демиру потребовалось некоторое время, чтобы понять: меняется он. Странно так… Если бы речь шла о ком-то другом, а Демиру предложили разобраться в этом, как в теоретической задаче, он бы сразу сказал – конечно же, все дело в том, что человек начал прилагать меньше усилий! Но теперь, когда он стал тем самым человеком из задачи, все оказалось не так просто.

      Он-то знал, что прилагал столько же усилий, сколько и раньше. Значит, ослабли мышцы… Он утомлен? Так скоро? Нет, не должен был, это же несложно! Но как бы он ни спорил сам с собой, реальность была неумолима: он работал все хуже. Мышцы наливались непривычной тяжелой усталостью. Суставы как будто ныли… Уже сейчас, хотя, по идее, нагрузка должна была сказаться гораздо позже! Голова болела, мыслить становилось все труднее. Сердце, лишь недавно успокоившееся после шока, снова разогналось до немыслимой скорости.

      Он и не думал, что довел себя до такой паршивой физической формы. Демир разозлился сам на себя и запретил себе отдых. Он завершит эксперимент, нравится это проклятому телу или нет!

      Но оказалось,