Макабр. Книга 1. Влада Ольховская

изолированному участку станции без дела, примыкал к каждой шумной компании, которую встречал, и уже утром был пьян. Он делал все, чтобы быть заметным, раздражающим даже… Если уж Сабир его не увидит, так пусть окружающие бегут жаловаться уважаемому господину Марсаду на то, как ведет себя его родственник!

      Раньше так и было бы, но после катастрофы многое изменилось – и продолжало меняться. Люди еще не отчаялись, однако уже держались настороженно, с опаской поглядывали по сторонам, прикидывали, кто станет новым начальством, когда старое свергнут. Лейс уверенно делал ставку на анархию и организованную преступность, таких святош, как Сабир, тут слишком мало для прежнего порядка.

      Он и ночь планировал провести весело, искал какую-нибудь веселящую таблетку – но, неожиданно для себя самого, вколол в вену отрезвляющий препарат. Тут же пожалел об этом, однако было поздно: лекарство его душевными терзаниями не интересовалось, оно работало безупречно, и ближайшие два часа Лейс мог бы пить алкоголь, как воду.

      А он предпочел еще более странное поведение: он пошел в лабораторию. Он знал, что там никого не будет, Сабир в самом начале установил график работы и отдыха, чтобы люди не выдохлись раньше времени. Сейчас настал черед короткого перерыва… Может, оно и к лучшему? Это давало Лейсу возможность проверить, на какой стадии исследование астероидов, не попадаясь на глаза брату.

      Его пропуск по-прежнему работал, это радовало. Лейс не стал раздумывать о том, махнул брат на него рукой или все еще верил, он просто порадовался бонусу, ползать в душных и темных технических коридорах ему надоело. Входя в лабораторию, он приготовился включить свет, но свет уже оказался включен.

      А вот это было странно… Нет, центральное освещение не активировали, однако запустили местную подсветку. Как это понимать, ночник для самых пугливых астероидов? Сабир ведь говорил, что нужно экономить энергию! Впрочем, долго гадать о причинах не пришлось: впереди Лейс заметил знакомую фигуру.

      Он знал Демира Хафиза несколько лет, но близко с ним не общался – тот был другом брата и наверняка считал Лейса избалованным идиотом. Мнение, впрочем, было почти взаимным: Лейс считал Демира идиотом занудным. Когда стало известно, что Сабир вызвался участвовать в миссии «Слепой Прометей», Хафиз тут же примкнул к нему, как моська какая-то. Хотя уж лучше он, чем стерва – все познается в сравнении.

      Сейчас Демир был тут один, он возился с компьютером, установленным возле одного из астероидов – тех, которые блестели. Судя по мрачному выражению лица, сверхурочная работа его не радовала, он пытался ввести какие-то команды, однако система неизменно отвечала красным экраном блокировки.

      – Полуночничаешь? – полюбопытствовал Лейс.

      Он даже не пытался подкрасться, шагал спокойно, не скрывал свое присутствие – и все равно Демир подпрыгнул так, будто у него малую противопехотную гранату прямо под ухом взорвали. Ученый еще и попытался в этот момент обернуться, не удержал равновесие и начал заваливаться на пол. Кто-нибудь подобрее да потактичнее,