Гений. Алексей Слаповский

тяжело пошел к двери.

      Помедлил, обернулся, сказал:

      – И все-таки, Аркадий, как-то быстро ты точку зрения изменил.

      – Какую?

      – Сам понимаешь. На окружающее. Перекрасился, что ли? Ну-ну.

      Едва закрылась за Торопким дверь, Нина негромко и жестко сказала:

      – Владик, иди к себе!

      – Мам…

      – Я сказала!

      Владик взял огурец – не потому, что хотел его съесть, а чтобы показать, что не побежден до конца, может что-то сделать по-своему, и ушел.

      – Значит, и с ней тоже? – спросила Нина Аркадия.

      – Почему тоже? С кем еще?

      – Про Светланочку уже забыли?

      – Нет, но…

      – Ага, и про Светланочку помним?! Надо же, гигант, на два фронта работаем! Даже на три, если меня включить. Только меня уже не включай, понял? Главное, он еще и папу моего тут высмеивал, а сам ты кто? Ты предатель, понял?

      – Кого я предал? – пробормотал Аркадий.

      – Семью! Ты предатель семьи. И я тебя никогда не прощу, чтобы ты знал. Все, уходи отсюда!

      С этими словами Нина встала, взяла тарелку с картошкой, к которой не притронулся Торопкий, и приготовилась то ли отнести ее к плите, то ли кинуть в Аркадия.

      Аркадий попытался что-то сказать.

      – Нина…

      – Молчи! Лучше молчи! – крикнула Нина.

      – Ладно, завтра поговорим.

      Не сводя глаз с тарелки, Аркадий открыл платяной шкаф, выхватил оттуда куртку и пошел к двери.

      – Ты чего стоишь? – спросил он Евгения.

      – Меня не выгоняли, – сказал Евгений. – Тут хорошо. Тут есть проводной интернет. И красивая женщина, от которой мне ничего не надо, потому что она твоя жена.

      – Надоел ты мне, псих, – отреагировала Нина. – Иди тоже отсюда. А завтра лучше тебе домой уехать.

      – Евгений подумал: как это все нелепо, – сказал Евгений. – Жена любит мужа и гонит его из дома, хотя он тоже ее любит. Зачем это все? Тратится время на пустяки.

      – Светланочку он любит! – не унималась Нина. – И Анфисочку, как выясняется. Может, еще кого?

      – Даже если он еще кого-то любит, Нина, это не значит, что он не любит тебя, – объяснил Евгений Нине.

      Эти слова окончательно вывели ее из себя, она размахнулась и кинула тарелкой в Аркадия. Тот увернулся, тарелка брякнулась об косяк и разбилась, картошка просыпалась на пол. Аркадий тут же убрался за дверь, за ним не спеша вышел Евгений, печально склонив голову набок.

      Глава 8

      Хто навпростець ходить – дома не ночуэ!

      [11]

      Торопкий быстро и сердито шел к железной дороге, которая здесь совпадала с границей, за нею он оставил машину.

      Нет, думал он, явно Аркадий изменился в сторону великодержавного российского шовинизма. Листовки поганые показывал. И этот придурок в военной форме. Все неспроста.

      Аркадий в это время сказал Евгению:

      – Спать будешь на полу, больше негде. Коврик постелешь, укроешься моей курткой.

      – Ничего. В походных условиях, – легко согласился Евгений. –

11

Кто напрямик ходит – дома не ночует.