Повесть. Стальные кружева войны. Феликс Истомин

который начал кричать отрывистые команды.

      Солдаты, развернувшись цепью, стали спускаться с дороги на железнодорожные пути и в кювет, стреляя на ходу.

      – Это немцы… – воскликнул Андрей, его голос был наполнен горечью и яростью.– Мы опоздали. Они добивают наших раненых, – процедил он сквозь зубы, сжимая кулаки.

      Андрей понимал, что одному с пистолетом идти в бой против взвода автоматчиков – верная смерть.

      И вполне возможно, размышлял он, что автоматчики также цепью пройдут дальше в лес и могут их заметить.

      Поэтому, обернувшись, он скомандовал:

      – Возьмите из вещей самое необходимое и тёплое, что есть. Лена, бери за руку Ваню. Мы уже, к сожалению, ничем не сможем никому помочь. Немедленно уходим в лес. Нам надо выйти к своим.

      А у меня вообще приказ вернуться в часть, – добавил Андрей.

      И они, пригнувшись, пошли вглубь леса. Пока они шли, над их головами пролетали волны самолётов. И все они летели в сторону Москвы. Вдали был слышен грохот канонады и взрывов, словно гром, предвещающий бурю.

      – Как же так? – шёл, подавленный смертью отца, но в то же время переполненный ненавистью, Иван.– Как они посмели на нас напасть? Безумцы! Через два дня мы их всех разобьём, отомстим за папу и к 1 сентября будем в Берлине! – говорил он с непоколебимой уверенностью, его голос дрожал от гнева и боли. Лена молчала.

      Им с Ваней было трудно идти по густому лесу. И Андрей, уже дважды видя это, останавливался на привал. Никакой карты у него не было, и он вёл группу просто в лес… шёл на запад по компасу.

      Глава 2. ПЕРВЫЙ БОЙ.

      Они уже шли по лесу около трёх часов, стараясь не выходить на проселочные дороги. И вдруг Андрей услышал звук мотоцикла.

      В нескольких десятках метров от них была видна проселочная дорога.

      Дав команду Лене и Ване лечь на землю, Андрей дополз по-пластунски до края дороги и увидел, что в его сторону, петляя по дороге, едет мотоцикл с двумя немецкими солдатами.

      Один немец сидел в люльке, на которой стоял пулемёт, и пил, вероятно, нашу самогонку из огромной бутыли. Второй, тот, что за рулём, вилял по дороге, и оба смеялись во весь голос.

      – Отлично, – подумал Андрей, его глаза сверкнули холодным блеском. – Сейчас я вам веселье-то поубавлю.

      Когда мотоцикл поравнялся с ним, он выстрелил в водителя. Тот упал лицом на руль, и мотоцикл на полном ходу съехал с дороги, перевернувшись. Андрей перебежал дорогу. Стрелять во второго не пришлось – он лежал в люльке с зажатыми ногами и сломанной шеей.

      Андрей подошёл к перевернутому мотоциклу, который всё ещё тарахтел и крутил колёса, вытащил ключ зажигания.

      Мотоцикл был практически цел, немного поцарапан, погнулась люлька, и он очень сильно вонял самогонкой.

      От удара большая бутылка, которую держал в руках немец в люльке, разбилась и залила весь мотоцикл терпким и вонючим пойлом.

      Андрей вышел на дорогу, осмотрелся и жестом позвал ребят. Лена, за руку с Ваней, перебежали дорогу. Ваня с ужасом уставился