Шаг Над Бездной. Шаира Тураповна Баширова

на кровать. Сев на неё, Эркин снял сапоги и развернул обёрнутые ноги.

      Четыре года в кирзовых сапогах, ноги привыкли, сначала тяжело было, пальцы натирались, были все в мозолях и кровоточили, ни тебе мазей, ни зелёнки, приходилось терпеть. А в бою и вовсе не до боли в ногах было. Настоящую боль Эркин почувствовала, когда его резали без наркоза, дав выпить спирт и зажав между зубами деревянную ложку, парень стойко терпел боль. Но стиснув крепкие зубы, он просто переломил ложку и ушёл в забытье.

      Сняв с себя гимнастёрку и галифе, Эркин аккуратно повесил их на плечики и сунул в шкаф, затем надел яхтяг и штаны. У порога во двор лежали старые калоши, но они оказались малы, надев на босу ногу тапочки, в виде шлёпок, Эркин помыл руки под умывальником и подошёл к топчану. Гули тут же протянула брату чистое полотенце, поблагодарив сестру, Эркин залез на топчан и сел, подобрав под себя ноги. На душе было спокойно, от домашней обстановки, о которой он так часто мечтал.

      Глава 5

      Мехри опа с любовью поглядывала на своих детей, вновь сожалея, что не выносила и не родила ещё четвертых. На ранних сроках, у женщины были выкидыши, а потом врач сказала, что лучше не рисковать, иначе, она сама может умереть, ведь и возраст был… тогда ей было почти сорок лет.

      Через пару часов пришли Мумин с Батыром, к тому времени на хантахте, к которой приставили ещё одну, которую вынесли из дома Зухры, на огромном топчане, уже лежали лепёшки, жареные пельмени и катлама. В косушки положили салат ачукчук, заварили в большой чайник зелёный чай с самовара, который кипел под навесом в летней кухне. Последним, с работы пришёл Шакир акя и помыв руки, все сели ужинать. Зухра с Гули и Кариной подали плов в двух ляганах (фаянсовые или фарфоровые, большие блюда), принесли пиалки и ложки.

      – Отец, начинайте, – попросила Мехри опа, зная традиции узбеков, что первым с лягана начинает есть старший в доме.

      – Здоровье вашим рукам, женщины, постарались вы на славу, выглядит вкусно. Бисмилляхир Рахманирр Рахим, берите! Всем приятного аппетита! – отправляя в рот руку, в которую собрал горсть плова, сказал Шакир акя.

      Плов он ел исключительно правой рукой, не иначе и к этому все домочадцы привыкли.

      – Очень вкусно! Как давно я не ел нашего плова! – воскликнул Эркин, взяв из рук Гули пиалку чая.

      – И плов получился вкусным. Говорят, еда для хорошего человека получается лучше, много раз в этом убеждалась, – ответила Зухра.

      Когда два блюда опустели, Карина и Гули встали, взяв со столов пустую посуду и ложки. Девушки ушли под навес, к летней кухне. Впрочем, зимней кухни, как таковой, не было и зимой готовили во дворе, несмотря на холод. Правда и в доме готовили, на керагазе, покупая керосин у разносчика на арбе. Арба проезжала по махалле каждую субботу, всегда в одно и то же время, крича в рупор:

      – Керосин! Керосин!

      И жители махалли выбегали с канистрами, чтобы купить топливо на неделю. Чай кипятили на примусе, разжигая фитили и на керогазе, и на примусе. Гладили чугунным утюгом, складывая в него угольки из сандала