Недочитанный роман. Инна Шолпо

друг для друга, часто рождаются, разделенные десятилетиями… или даже веками.

      Ренар очень хотел развлечь даму, рассказать ей что-нибудь доброе или веселое, спросить совета или просто поговорить. Но он не решался потревожить ее, ее волшебную улыбку… и потому молча занялся десертом.

      Однако десерт был не бесконечен, время шло, а часы в очередной раз напомнили о том, что уже поздно. Ренар медленно перевел взгляд с циферблата на окно… и чуть вздрогнул. «Интересно, как там мой плащ?» – промелькнула мысль почти риторическим вопросом… Но как бы то ни было, а нужно было и честь знать.

      Дама проводила его до дверей.

      Иногда бывает достаточно мига, чтобы охватить взглядом большие пространства… Ренару хватило секунды, чтобы заметить небольшой бурлящий ручеек у самых ворот. Он шел от крыльца и уходил куда-то в сторону площади. Если быть честным, туда уходила тысяча ручейков, и, вероятно, конечным пунктом их устремлений должна была быть огромная лужа, впрочем, за дальностью расстояния, не видимая для Ренара. Один из ручейков нес на своих волнах какую-то бумажку. Ренар не мог ее рассмотреть, просто белый лоскуток мелькал вдали… Но ему показалось, что это по огромной бурлящей реке, полной водоворотов и течений, несется в открытое море белоснежный парусник… Команда изо всех сил борется со стихией, бесстрашный капитан сам стоит у руля и что-то кричит боцману, матросы пытаются удержать просоленный в морях канат, полощется на ветру парус. Но даже сейчас, в эту тревожную минуту, корабль был прекрасен, и каждый матрос спокоен и отважен, как и его капитан.

      Молодой человек шагнул в дверной проем и чихнул. Его плащ, уже высохший и теплый, вдруг показался ему насквозь мокрым…

      Дама тяжело вздохнула.

      – Что же мне с вами делать?

      Ренар понял, в какую неловкую ситуацию он поставил гостеприимную хозяйку… Задумчиво покосившись на ручеек у ворот, он глубокомысленно вздохнул, хотя это более напоминало грустный стон. Молодому человеку показалось, что он еще ощущает тепло камина и помнит уютное кресло рядом с ним… Он отчетливо понимал, что пауза затягивается, но также понимал и то, что решать должна дама. И, кроме того, ему казалось, что он что-то еще не спросил, на что-то еще не ответил…

      – Уже поздно… – проговорила дама.

      Она посмотрела во двор, на ручейки, потом на Ренара.

      – Я не должна этого делать, но… оставайтесь.

      Слуга с канделябром в руке тут же закрыл дверь и еле заметно зевнул. Ренар почтительно поклонился.

      – Я надеюсь, что я не сильно вас стесняю…

      – Стесняете, мсье Ренар… – дама на миг опустила глаза. – Но что же мне остается делать?

      Лицо ее было в тени, и она позволила себе взглянуть на Ренара долгим и ласковым взглядом, надеясь, что он его не заметит.

      Тени в передней играли в какую-то загадочную игру. То они резвились и плясали в обнимку с пятнами света, то утихали на миг, чтобы затем с новой силой начать свой безумный танец,