И настала эра Тангиля. Александра Треффер

и позвонил жене. Когда та ответила, он попросил:

      – Леночка, встреть меня, пожалуйста, точнее, дверь открой. Тут так темно, что боюсь переломать ноги.

      Он выслушал сетования женщины по поводу хулиганов, бьющих лампочки, щёлкнул замок, и лестницу залил свет. Уже без опаски Николай направил шаги вверх, однако ему показалось, что темнота нижней площадки, судорожно сжавшись, метнулась в сторону от упавшего на неё луча. Проглотив комок, Комаров взлетел по лестнице и ворвался в квартиру.

      – Как Лиза? – спросил он с порога.

      – Всё хорошо, Коля. Температура почти нормальная, нет ни кашля, ни насморка. Полежит денёк и в школу.

      – Не торопись, пусть дома побудет. И прости, что я так поздно, опять худсовет с вечным переливанием из пустого в порожнее, еле вырвался.

      – Ничего, милый, – ласково ответила жена, – мне Миша помог, развлёк Лизочку, пока я занималась малышкой. Что обсуждали?

      Этот вопрос она задала, направляясь на кухню, откуда пахло так вкусно, что у голодного Николая разворчался пустой с утра желудок.

      – Опять не обедал! – укоризненно качая головой, сказала Лена, – Ох, и подорвёшь ты своё здоровье.

      – Ну, что ты, милая, – притягивая к себе и нежно целуя женщину, ответил Комаров, – ты же знаешь, меня никакая зараза не берёт.

      – Да, и, слава богу, – перекрестившись, ответила та, – не буду накликивать.

      И принялась раскладывать по тарелкам еду.

      – А дети, – поинтересовался Николай, – они уже кушали?

      – Давно поужинали, – отозвалась жена, беря свою порцию.

      Комаров ел и рассказывал Лене обо всём, что произошло за день. Немного поколебавшись, он поведал ей о странном происшествии в театре, добавив:

      – Видно, нервы стали ни к чёрту, вот и мерещится всякое.

      И очень удивился, когда жена резко поднялась и, сделав несколько шагов по кухне, протянула мужу газету.

      – Нет, Коля, не нервы. Взгляни-ка. Ещё час назад я над этим смеялась…

      Посмотрев на отчёркнутую статью, Николай кинул взгляд на заголовок и углубился в чтение. Закончив, он поднял на Лену глаза, в которых плескалась паника.

      – Но… но ведь….

      – Ты обратил внимание, – перебила она, – что эти несчастные исчезали ночью в таких местах, где тьма непроницаема. Я никогда не верила в сверхъестественное, но теперь…

      – Главное, не волнуйся, Лен, – твёрдо сказал Комаров. – Сегодня всё обошлось, и, скорее всего, никогда не повторится. Снаряд дважды в один окоп не попадает.

      – Дай Бог! Но ты уж, пожалуйста, будь осторожнее, ладно?

      Он кивнул.

      – Конечно. Кто предупреждён….

      В кухню вошёл пятнадцатилетний сын Комаровых Михаил, и разговор перешёл на другие темы.

      Вика Семёнова отмечала семнадцатый день рождения. Они славно повеселились. Мама позволила дочери пригласить всех, кого та сочтёт нужным, а сама уехала к бабушке.

      Конечно, Вика устроила бы вечеринку и без разрешения. Она не слишком