Партия на любовь. Виктория Арана

спортсмены. Их родители тоже. Детям в семье разрешалось самостоятельно выбрать вид спорта, но только один раз. Дальше ребёнка тренировали строже, чем взрослого, чтобы вырастить настоящего чемпиона.

      Ему нравились фантастические фильмы, а мне дорамы. Он любил слушать рэп, а я – k-pop. Мой любимый цвет розовый, его синий. Мы перебирали факт за фактом, но находили только различия между нами. И это забавляло. Я надеялась, что хоть что-нибудь оттолкнёт озабоченного пончикофила, поэтому, не стесняясь, рассказывала самые нелепые факты о себе.

      Об учёбе на интернет маркетолога, о несистемных попытках вести блог, о неспособности заполнить резюме для поиска подработки. О том, как делим комнату с братом пополам и как сложно выжить в комнате с подростком. Не заметила, как стала делиться личным: про подруг, переживания о будущем, страхах нереализации и полного жизненного провала.

      Не заметила я и как закончилась закуска, и как он начал греть мои ноги, разминая их в своих тёплых руках по очереди, как вернул на них носки, которые я ему неведомым образом самостоятельно вручила. И то, как интересно было его слушать: о путешествиях, турнирах, вечных тренировках, единственном друге, трёх сёстрах и, конечно же, о белом пушистом коте, который сейчас жил с его родителями.

      Когда пончики и кофе кончились, Максим знал обо мне намного больше, чем любая из подруг. Скорее всего, это было взаимно. Парень выбросил коробку и стаканчики, потом пересадил меня в машину и, слава богам, включил печку. Увидев на часах четыре утра, я предложила подбросить меня до дома. На улице светало, явиться в такой час казалось вполне нормальной затеей. Теперь я знала, что ему утром придётся идти на тренировку. А он вместо отдыха протрындел на парковке с незнакомкой.

      – Разве свидание уже закончилось? – удивился он, хотя мне было очевидно, что ему хочется спать.

      – Закончилось, когда коробка из-под подчиков опустела, – ответила, едва прикрыв зевок. – Давай, вези меня домой. Надеюсь, теперь ты знаешь обо мне достаточно фигни, чтобы я тебе разонравилась.

      Сказала, а сама внимательно следила за его реакцией. Стыдно признать, но мне самой понравилось говорить с ним и обсуждать темы, что беспокоили уже довольно давно.

      Мне бы хотелось посмотреть на жизнь его глазами. С одной стороны, более свободную, с другой – невероятно строгую и одинокую. До этого разговора и не подозревала, сколько ограничений у спортсменов, начиная от еды, заканчивая режимом дня. Если из офиса ты выходишь в шесть вечера и становишься обычным человеком, то спортсмен никогда не перестаёт им быть. Ни на секунду. И ночные пончики и прогул здорового сна ему придётся отрабатывать с лихвой.

      – Давай заедем ко мне, я умоюсь, возьму сумку и покажу тебе, где тренируюсь? – с надеждой спросил он, безудержно зевая.

      Слишком заразительно. Пришлось спрятать лицо в ладонях, так сильно я зевнула в ответ. Махнула рукой, позволяя продолжать над собой издеваться. Всё равно уже сама накосячила, когда решила поговорить с ним и внезапно прониклась. Хотя смотрела же мультики