Башни над городом. Александр Конторович

уважение к себе, как к мужчине – здесь это очень многое значит. И вот, казалось бы, судьба улыбнулась! Ширвани заметил, раз выдвинул его в качестве бойца от лица всех. Теперь красиво и эффектно (а главное, кроваво) зарезать глупого американца – и ты на коне! И вдруг – такой обидный облом (как говорят русские)! Отчего эти неверные так цепляются за свою никчемную жизнь?!

      И не выдержали нервы – рванул вперед афганец! Всё поставив на этот безудержный натиск, отбросив в сторону все предосторожности. Нельзя быть слишком осторожным перед глазами такого множества соотечественников.

      «Он слишком боится смерти, не решается доверить свою жизнь воле Аллаха!» – вот вынесут такой вердикт товарищи и командиры – и всё…

      Рискнул Масуд, доверился своим чувствам и слепой ярости!

      Рывок!

      Удар!

      Словно пушечное ядро просвистело около виска – аж ветром повеяло!

      Но – мимо… всего на пару сантиметров.

      Мой ответный удар не был столь силен и эффектен. Но он был точен – моджахед сунул правую руку под мышку левой руки и прижал её. Больно! И дыхание я ему сбил. Похоже, что и ребро сломал, вон, как он скривился.

      Пропускаю его мимо себя и дергаю левой рукой за правое плечо, раскручивая противника на себя. А он ещё по инерции стремится вперед, вот и разворачивается, сам того не желая, навстречу ещё одному удару.

      Открыто у него солнечное сплетение – туда и бью!

      Масуда вырвало кровью, ноги его подгибаются, и он тяжело рушится на песок.

      Жив?

      Присаживаюсь на корточки, стараясь держаться вне зоны поражения.

      И правильно!

      Левая его рука, не достаёт до меня всего на ладонь!

      Не только жив, а ещё и зол до крайности. Вот только сил на нормальный удар уже нет…

      Он дважды пытается встать – бесполезно, ноги не держат и дыхания не хватает.

      Встаю и поворачиваюсь к Ширвани, делаю несколько шагов в его сторону.

      – Машалла! – развожу руками. – Твой воин смел и силён, Ширвани! Но, Аллах не даровал ему победы сегодня! Кто мы, чтобы выражать своё несогласие с его волей?

      Дипломатия…

      А вот, что ответит главарь?

      Оспорит волю Аллаха?

      Ну-ну… он тоже не о двух головах. Всё происходило на глазах у всех, бой был честным. Ну, это если с моей точки зрения судить, афганцы могут думать и иначе.

      Но своё обещание Ширвани должен теперь исполнить.

      Он молчит, теребит бороду.

      Взгляд главаря останавливается на Масуде, перескакивает на полковника, на моджахедов…

      Не дожидаясь, пока он примет решение, подхожу к тому молодому парню, в винтовку которого я так удачно метнул оба ножа. Наклоняюсь и выдергиваю из приклада свой «Боуи», оставляя на месте оружие противника. Возвращаюсь и втыкаю нож в землю около неподвижного Масуда.

      Поднимаю взгляд и встречаюсь глазами с Ширвани. В его глазах застыло непонимание.

      – Он воин!