Жизнь – боль. Манифест заядлого пессимиста. Дмитрий Чупахин

верит. Внедряет атомные привычки, думает и богатеет, находится в состоянии потока, использует силу подсознания. И наконец-то добивается всего, чего хотел.

      И вот тут… Как мы помним из предыдущей главы, музыка не будет играть долго. Человеку или захочется большего, и он снова запрыгнет на гедонистическую беговую дорожку и впишется в очередные крысиные бега, или не захочется ничего, потому что он уже всего добился – и тогда он окажется в глубочайшей депрессии, по уши в экзистенциальном кризисе.

      Почему так? Все просто. Человек уже отдал всего себя: лебезил перед начальством, отказывал себе в удовольствиях, каждое утро вставал через силу. Другими словами, он слишком долго страдал, чтобы стать счастливым. Он инфицирован страданием, пропитан им, как губка, он привык к нему и не представляет, что может быть иначе. Счастье не бесплатно. Его нужно выстрадать. Но выстраданное счастье отравлено воспоминаниями о его достижении, и тоже никому не уперлось.

      А случается и еще того хуже. Человек женится на любимой женщине, которую добивался несколько лет, но брак оборачивается сущим кошмаром: скандалы, интриги, полусумасшедшая теща подливает масла в огонь, вот это все. А другой человек скопил наконец-то средства на переезд в другую страну, но что-то не рассчитал, что-то пошло не так, и спустя пару лет он обнаруживает, что каждый день – это борьба за выживание, но на эту борьбу нет ни сил, ни денег. Человек выглядывает из окна своей плохо отапливаемой каморки на шумную улицу, где никто не говорит на его родном языке, и у него возникает странное чувство, что он движется поперек или даже наперекор этой жизни.

      За подобными муками интересно и удобно наблюдать со стороны. Не бывает книг и фильмов, у героев которых все хорошо. Напротив, чем сложнее живется герою, чем мрачнее его существование, чем больше врагов, чем неизлечимее болезнь, чем безнадежнее мечта, тем любопытнее за этим наблюдать. Неужели выкрутится? Неужели осилит? Но когда главный герой – это ты, когда осиливать и выкручиваться нужно в одиночку, ничего интересного в этом нет. Только страдания, страх, тревога, сожаление, неудовлетворенность, понимание, что тебе не хватает чего-то большего.

      Мечты сбываются, факт. Вот только нужно лечь костьми, чтобы они сбылись. А когда они сбудутся, то превратятся в ад. По крайней мере, это не исключено, и к этому надо быть готовым. Нужно инспектировать свои мечты на предмет второго дна, обратной стороны. Нельзя доверять мечтам. Но тогда какие они после этого мечты? Это лишь гипотезы, благоприятные прогнозы: если сделаю то-то и то-то, то будет мне счастье. Может быть. Предположительно.

      И вообще. Ну, разбогатеешь, ну, изменишь мир, ну, изобретешь лекарство от рака. Но ведь это ненадолго, понимаешь, о чем я? Кто тебя вспомнит через 50, 100, 200 лет? Хоть один человек вспомнит? А если вспомнит, то тебе-то что с того? Ну, помнят сейчас Пушкина: ленивые дети, не понимая половины слов, зубрят его старомодные стихи, – Пушкину от этого ни жарко, ни холодно, он давно в гробу и даже в нем не вертится. Смерть и время сравняют с землей все, что ты сделал. Что бы ты не