Дело чести. Иван Щукин

верой и правдой!

      Никак не показав, что ждал этой просьбы, я пожал плечами.

      – Завтра поговорим. А сегодня отдыхай.

      – Благодарствую! – поклонился сторож.

      А дома мы устроили небольшой праздник в честь переезда. Корзины с едой, захваченные нами из «Майонезной», быстро разобрали и сервировали стол. А несколько бутылок вина купили заранее. Кстати, хорошо бы завести винный погребок. А то вдруг гости придут, а мне их и угостить нечем.

      Посидели довольно душевно, но недолго. Воинам ещё нужно ночью службу нести. А мы с Эльзой немного устали. Так что спустя пару часов отправились в спальню.

      И там меня ждал сюрприз!

      Бойцы, не придумав ничего лучше, сгрузили все вещи из мастерской именно сюда. Должно быть, для сохранности.

      И особенно на фоне этого бардака выделялся установленный на треногу короб фотоаппарата.

      – Боярин, это он? – с сомнение посмотрела на устройство немка.

      – Он, – кивнул я и хмыкнул, глядя на некое разочарование на лице девушки. – Не внушает?

      – Просто я думала, что это будет что-то волшебное, – протянула она, пожав плечами.

      – Волшебное? Ну, в принципе, так и есть, – ответил я. И, подумав, махнул рукой. В кровать ещё успеем. – Становись вот сюда, к стене!

      – Зачем? – слегка испугалась Эльза. Но просьбу выполнила.

      – Сейчас.

      Сняв со стены два магических светильника, я постарался выставить свет. Хоть и не моё это, но кое-какой опыт есть. Во время тестирования фотоаппарата натренировался.

      Далее присмотрел место под само устройство. А перетащив треногу, задумчиво посмотрел на немку. Как-то она уж слишком напряжена. Надо как-то отвлечь…

      – Эльза, а я тебе говорил, что ты самая красивая девушка, которую я только видел в этом мире?

      – Ох, – от неожиданности вздохнула она и засмущалась. – Скажешь тоже, боярин! Вон, княгиня Ульчинская во сто крат красивее.

      – Не скажи, – с улыбкой покачал я головой. – Саблеславе до тебя далеко. Такую прелесть, как ты, вообще сложно найти.

      Добившись нужного результата, я поймал окончательно смутившуюся девушку в видоискатель и нажал на кнопку.

      Кнопкой служил небольшой кристалл хрусталя. Он же был и самозаряжающимся накопителем.

      – А что ты делаешь, боярин? – спросила Эльза, увидев мои манипуляции.

      – Портрет твой рисую, – улыбнулся я.

      – Как?! Я же не готова! Это же переодеться надо. И накраситься! Нельзя так, боярин! Не рисуй!

      – Да успокойся ты, – расхохотался я, глядя на её панику. – Всё уже!

      – Да как всё?! – теперь уже рассердилась девушка. – Стирай немедленно! Это же память на всю жизнь! А ты без предупреждения.

      – Эльза, всё нормально, – продолжал смеяться я. – Если не понравится – уничтожим.

      – Как так – уничтожим? – округлила глаза немка. – Это же портрет!

      Махнув рукой, я открыл в корпусе фотоаппарата небольшой лючок и извлёк оттуда ещё один кристалл. Совсем крохотный. Но именно на нём