Живые души. Андрей Алексеевич Воронин

«жив – не жив». У нас жить – это думать о жизни, переживать ощущение ее постоянного и неоспоримого присутствия. Мысль и предмет мысли нацело совпадают, но это не чистое мышление, уж простите мне такой вульгарный оборот, а скорее чистое Бытие. И мое есьм в нем. Кстати, признаюсь, что уже почти все забыла, как Там было принято считать и думать—это уже добрый знак, значит, я уже полностью Здесь. Даже слегка дрожь пробивает от сознания, что Просветление влечет за собой Забвение, – неужели это так обязательно, отречься от дорогого пережитого, от слез и восторгов, от умиления и сострадания, чтобы Просветиться? Разве нельзя было оставить нам хоть часть памяти, ну хоть самое важное или приятное, сохранить это в себе для дальнейших Превоплощений?

      Смешно подумать, как себя будет чувствовать здесь душа какого-нибудь профессионального социолога, или историка – в общем человека, всю жизнь верившего в то, что душа человека – произведение общественное, только в обществе заводится, взрастает и процветает. Понимаете, нет вообще никакого общества, нет никакой истории, нет никакой коммуникации и вообще всего того, о чем они Там пели как о сущности души. Мы есть, а этого ничего нет. Как объяснить наше собственное существование, я сама не знаю – чуть было не сказала «и знать не хочу», но это неправда, конечно, хочу, но робею – это знание мне не по зубам, я просто боюсь это знать – ведь для нас знать – это быть. Я не хочу менять ничего – неумелыми своими попытками изменить свое бытие – не значит ли его вообще испортить, прекратить? Я чувствую, что раз нет ответов на эти вопросы, значит, и вопросы какие-то неправильные, не надо было их задавать, потому что если нет ответов, значит, бесполезно спрашивать. Это то же самое, что стучаться в полную глухоту. Все равно ничего не узнаешь, у нас тут не академия наук, никакого вам тут свободного познания, никаких экспериментов и раскрытия секретов. Нет никаких секретов. Есть Таинства, но главное есть Праведное знание, – вот ему и следуй. И все будет в порядке, если этот порядок нарочно не нарушать. А кому это здесь надо? Разница, кстати, огромная: глухота – вязкая и неотзывная, это безответная бездна. Таинство – мерцающая глубина, откуда тебя манят озарения. Тебе в принципе доступно все, что скрыто в безднах Таинств, но ты абсолютно бесплодна наедине с глухотой. Вот вам разница между атеизмом и верой, как я ее понимаю. Вот теперь мне открылось: есть вопросы, подрывающие веру – это вопрос о Памяти, например. Или о знании. Знать что-нибудь о себе – это вывернуть себя наружу своей сущностью – то есть вытряхнуть из себя кучу маленьких жизненных секретов и пустячков, которые висят на стенках твоего дома как старые фотки и безделушки – понимаете меня? Помнить, все что с тобой было – это наверное все время быть погруженной в хаос случайных эпизодов, событии, необязательных всплесков бытия, которые вообще могут не иметь никакого смысла. Зачем она, эта самая память, вообще тогда нужна? Почему ее запретили? Да какая мне разница, запретили, значит ради моего же блага. Ну их, эти вопросы. Их задавать я больше