Девять жизней Гнидо Комига. Максим Волжский

на коленке набросала. Всего за минуту.

      Старший причмокнул от удивления.

      – Очень достоверное изображение. Такими я их и представляю… И кстати, ты смог бы понять по рисунку, кто это: мужчина или женщина?

      Гнидо покачал головой.

      – Да хрен их разберёт.

      – Вот именно, друг мой… хрен их разберёт!

      Иваныч положил листок обратно на стол, как вдруг изумлённо поднял взгляд. Глаза его стали размером с советский рубль. Он смотрел куда-то мимо Гнидо. От удивления изо рта Старшего выпала зажжённая сигарета.

      – Ёб её мать… – тихо, с придыханием произнёс Иваныч.

      Гнидо медленно обернулся. Он даже боялся узнать, что там, за его спиной.

      – Ты ёб… су… бля!!! – потеряв дар речи, подскочил с кресла Гнидо.

      Точно перед ним стояла голая Мара.

      Всё также её голова была пробита. Волосы заляпаны кровью. Один глаз смотрел точно на Иваныча, второй глаз – очумело косился в потолок. Руки её были вытянуты вперёд и очень-очень быстро и беззвучно шевелились все её пальцы сразу, которые почти касались лица Гнидо.

      – Не бойся, это, наверное, предсмертные судороги! – предупредил Старший, хотя сам дрожал от страха. – Ты только осторожней. Тело может рухнуть точно на тебя! Ты будто притягиваешь её, даже мёртвую.

      – Возможно, это любовь, – пробормотал Гнидо и почему-то замер.

      А тело действительно падало на него. И лишь в последний момент рыжий извернулся и отскочил в сторону.

      Тело ящера с грохотом рухнуло на пол; пальцы рук продолжали судорожно шевелиться, ноги тряслись, будто их било током.

      – Обосраться можно! В этой квартире спать я больше не смогу! – запыхавшись говорил Гнидо.

      – Нет уж… будешь жить здесь! Если бы ты знал, чего мне стоило выбить две квартиры в самом центре. А из-за двушки, в которой поселился бывший алкоголик Николай со свой женой, чуть Вселенская война не началась… Эти две квартиры – очень престижная недвижимость. Лучшей квартиры ты не дождёшься.

      – Понял вас. Но вообще-то, мне здесь нравится. То есть нравилось… Останусь, пожалуй, – согласился Гнидо и присел, чтобы осмотреть тело чужой, которое уже перестало трястись.

      Мара лежала на животе, немного раздвинув ноги. Её задница сексуально отклячилась вверх.

      – Когда её заберут отсюда? – морщился Гнидо.

      – Давно уже вызвал группу поддержки. Но всё никак не доедут, – тоже рассматривал голое тело Старший, и можно поклясться, что глаз его заблестел.

      – А кто приедет: Ксантусия или Дристан?

      Старший покачал головой.

      – Наивный ты юноша, Гнидо. Сейчас сюда завалится целый отряд чужих. Рептилоиды осмотрят квартиру, опросят соседей, с тобой, конечно, поговорят – и лишь затем вынесут тело. А дальше будем решать…

      – А что решать? В каком смысле, решать? – заволновался Гнидо.

      – Судьбу твою, – хмыкнул Иваныч. – Но ты не переживай, в обиду тебя не дадим. И пользуйся моментом, думай, что говорить чужим и о чём молчать. Надеюсь, у тебя хватит ума не рассказывать