На моих условиях. Дарья Дияр

мне было плевать. Каждой клеточкой своего тела я чувствовала, как будущее ускользает от меня, подобно песку утекает сквозь пальцы.

      «Мы можем уже сейчас заключить перемирие, которое после свадьбы перейдет в стабильный мир и поможет нам обоим избежать проблем. А можем разойтись по своим делам и перестрелять друг друга в не самом далеком будущем.»

      Ненавистный голос Северского продолжал заполнять мое сознание, ни на миг не затихая. Я снова и снова прокручивала в памяти их с отцом разговор, но слышала только слова Леона, лишь его проклятый голос.

      «Отдай мне свою дочь.»

      Четыре слова, разрушившие все.

      Если бы Северский не озвучил свой план отцу, никто бы и не подумал в эту сторону. Никто! А даже если и подумал, не осмелился бы предложить Борису Покровскому подложить дочь под врага. Но теперь, когда Леон сделал первый шаг и предупредил о последствиях…

      – Ненавижу! – крикнула я в отчаянии и запустила расческой в зеркало.

      Дверь в мою спальню распахнулась, и на пороге возникла Нора.

      – Что здесь происходит? – она быстро осмотрела комнату на предмет угрозы, окинула взглядом меня и в итоге заметила зеркало, поверхность которого теперь рассекала трещина от столкновения с тяжелой расческой. – Бог мой, Ева…

      Я сглотнула ком в горле.

      – Отца убедят отдать меня ему, Нора, – прошептала я и часто заморгала, чтобы остановить непрошенные слезы. – И моя жизнь будет кончена.

      – Нет, этого не будет, – твердо сказала она, покачав головой. – Твой отец против, и никто не заставит его передумать.

      Ох, как же мне хотелось, чтобы все так и было…

      – Ты видела выражение его лица? Папа уже думает об этом.

      Нора подошла ближе и взяла меня за руки.

      – Я уверена, что нет, – сказала она, поймав мой взгляд. – Поговори с ним, и ты сама убедишься, что он и в мыслях не допускает такой судьбы для дочери.

      Кивнув, я на негнущихся ногах зашагала к двери. Мне было до одури страшно узнать мнение отца, но Нора права: лучше спросить напрямую, чем мучаться от неизвестности. Врач как раз должен был закончить осмотр ранения, так что можно будет поговорить наедине.

      Тихо спустившись на первый этаж, я миновала просторный холл, гостиную и вышла к коридору, где располагался кабинет отца. Дверь оказалась чуть приоткрыта, но прежде чем я успела постучаться, услышала голос Захара:

      – Хотя бы подумай. Это ведь наш шанс, Борис, – настаивал он. – Возможно, единственный. Ты не можешь просто так от него отказаться.

      – Ты вообще себя слышишь?! – рявкнул отец. – Речь о моей дочери, черт возьми.

      – Слушай, я все понимаю. Вера связала тебя по рукам и ногам, заставив поклясться, что ваша дочь не станет инструментом в делах семьи. Но сейчас у нас нет выбора!

      – Выбор есть всегда, Захар. И я свой сделал.

      – Твой выбор обрекает нас всех на смерть! Северский нам не по зубам. Если дойдет до открытого столкновения, победа будет за ним, – выпалил Захар. – Ты уверен, что готов расплатиться десятками, сотнями смертей за