Власть пустоты. Екатерина Бердичева

папа говорил, что любой душевный порыв, неподкрепленный размышлениями, чреват ненамеренным вовлечением в чужие проблемы, спустя время оказывающиеся собственными.

      – Это ты говоришь от себя или просто повторяешь папины слова?

      – Повторяю. Но вполне понимаю их смысл.

      – Значит, твой папа говорил с мамой, а ты запоминал их разговоры и делал выводы?

      – Запоминал. – Димка заметил, как увлеченный беседой Олег проехал на желтый свет, но промолчал. – А потом, когда мама уходила, спрашивал, почему он так говорит. Он объяснял.

      – Значит, твой папа был доктором?

      – Военным доктором. И часто ездил по командировкам. Но об этом я Вам рассказывал. Однажды он не вернулся.

      – Прости, что задаю такой вопрос… Ты скучаешь по нему?

      – По отцу? Вот здесь лучше направо. – Сказал Димка. – Так ездил Арсений Сергеевич. Это маленькое извилистое шоссе не так забито грузовым транспортом. И по времени получится короче. Нет… не скучаю.

      – Значит, хозяин твоего деда брал тебя, мальчика прислуги, в свою машину? А почему не скучаешь? У вас не было близких отношений? Он тебя не любил?

      – Арсений Сергеевич возил нас с Олей в зоопарк, в музей, на концерт… Нет, на концерт – только меня. Еще – в аквапарк. Почему не скучаю по папе? Ну… это был его путь. Ему нравилась эта работа. Понимаете, Олег Владимирович, человек практически каждые десять минут стоит перед каким-либо выбором: пойти направо или налево, съесть пирожное или выпить кофе, улыбнуться вон той тетке, – Димка кивнул в свое стекло, где в стоявшей перед светофором машине вполоборота сидела крупная обрюзгшая дама средних лет, – или, может ей? – Он протянул руку вперед, туда, где в красном БМВ стучала коготочками по рулю молодая блондинка. – У папы были мы: мама, Таня и я с одной стороны… Нам гудят, Олег Владимирович! Зеленый! Ну а с другой стороны – занятие, которым он наслаждался.

      – Получается, человек, мужчина, влюбляясь, должен выбрать либо семью, либо одиночество?

      – Не знаю. – Снова спокойно сказал Дима. – Решать тому, что попал в такие обстоятельства. Что касается Вас, то поддавшись чувству жалости, Вы меня спасли, но теперь не знаете, что делать с возможной ответственностью за наши с Танькой жизни.

      – Почему? – Хмыкнул Олег.

      – Ответственность. – Еще раз повторил мальчишка. – И время, которое Вы могли бы потратить только на себя.

      – Это папа так говорил?

      – Да. Он говорил, что всегда надо представлять то, чем может окончиться определенное действие. То есть, просчитывать вероятные последствия. И уже на основании анализа сделать правильный шаг.

      – Твой папа, конечно, молодец. Я с ним согласен. Но почему же ты тогда убил отчима и хотел прыгнуть вниз? И то, и другое – чистой воды эмоции! Опс… Извини, брат! – Занятый разговором Олег подрезал разразившуюся возмущенным гудком машину.

      – Я Вам уже говорил. – Димка наклонился немного вперед. – Вон, видите указатель? Нам – туда!

      – Знаю. – Откликнулся мужчина, сворачивая с шоссе на пустую дорогу. – И все же?

      – Когда