Отпускаю, как сон. Алиса Вишня

дома будешь или в клубе своем? – спросил Панин.

      – Клуб и есть мой дом! – ответил сын, и вышел.

      – Я рад, что ты вернулся! – крикнул ему вслед отец.

      ЛЕСЯ

      В студию меня приняли без проблем. И, вдохнув воздух театра, я подумала- может, Димка прав, и мне нужно уехать- да хоть в Москву- и поступить, например, во ВГИК? Но, для этого нужны деньги. Значит, нужна работа.

      Проходя мимо вчерашней кафешки, хотела купить блинов, но передумала- плохие воспоминания, плюс сплетница продавщица. Зато обнаружила, недалеко от «Блинчика», цветочный магазин, с объявлением на двери- «Требуется продавец». Будто судьба, услышала мои мысли и направили этой дорогой. И я зашла в магазинчик.

      Он был заставлен цветами и наполнен смешанными легкими ароматами. За прилавком стояла черноволосая женщина, лет сорока, приветливо мне улыбнувшаяся.

      – Здравствуйте! – улыбаюсь в ответ – Я по объявлению!

      И вот- уже стою за прилавком, и зажимаю ножницами стебель розы, собираясь его обрезать. Брюнетка, которую звали Лариса, и которая была хозяйкой магазина, посмотрела, как я управляюсь, потом взглянула на часики на своей руке.

      – Ты продолжай, а у меня дела! – сказала она -Но, я здесь, в кабинете. Если появится покупатель, позовешь!

      – Хорошо! -улыбнулась я, и хозяйка ушла в боковую дверь.

      Я была в восторге! Конечно, пока меня не взяли- Лариса хотела посмотреть, как я справлюсь. Но сомнений, что все получится, не было- работа легкая, а платят за нее, как выяснилось, хорошо.

      Открылась дверь, и вошел первый мой покупатель.

      Я улыбнулась, как можно шире и радостнее. И замерла- с улыбкой до ушей, и вытаращенными глазами- ибо заявившийся в магазин парень был той самой тварью, разбившей мой телефон- Стасом Паниным. Сердце зашлось от ярости, бешено заколотилось, и возникло желание дать с ноги по красивому худому лицу.

      – Найдется, пятьдесят белых роз? – спросил гад. Меня он похоже, не узнал, а скорее всего, даже и не помнил.

      Я, уже не улыбаясь, смотрела на покупателя, понимая, что, судя по вчерашнему, ударить себя он не даст. Да и скандалить нельзя, что бы не потерять работу.

      Оглянулась, нашла взглядом то, что он просил, и вынула из ведерка белые розы. Сколько штук их было- не знаю, и считать не собираюсь. Я не сделала того, чему успела научить Лариса- не отряхнула цветы, и не завернула, прежде чем вручить покупателю- кинула розы на прилавок настолько небрежно, что брызги с их мокрых стеблей разлетелись по сторонам. Попало и на парня. Он отшатнулся, вернулся, оперся руками на прилавок, перепрыгнул через него, как гимнаст через бревно, и оказался рядом со мной.

      – Поаккуратней нельзя? Повежливей? – спросил Панин, смотря прямо в глаза, слегка прищуренными, злыми, зелеными глазами.

      Он был выше меня, и казался огромным. Большим опасным хищником, заполнившим собой все пространство.

      «Не сбежишь! Не спасешься!»

      Я попятилась, опрокинув ведерко с цветами, уперлась спиной в стеллаж, почувствовала, как сочно хрустят под ногами стебли раздавленных