Игры богов. Часть первая. Захватчик: Тропою войны. Валерия Лагутина

курице над младенцем.

      Кровь алыми пятнами брызжет на ребёнка, расползаясь тонкими струйками по его крохотному тельцу.

      Старик швыряет обезглавленную жертву на землю и она, несколько раз перевернувшись в сухой пыли, подскакивает на ноги и несётся по кругу, разбрызгивая кровью до тех пор, пока силы не оставляют её и она серой птицей, раскинув в стороны крылья, не распластается по земле.

      Старик поднимает голову.

      Бледную луну закрывают быстро надвигающиеся тёмные тучи. Зигзагом вылетает яркая молния и бьёт в землю рядом с камнем, рожая мелкие язычки разгорающегося пламени, бегущие по сухой траве.

      Испуганное вороньё, мирно дремавшее на своём посту, с криком разлетается в разные стороны и прячется в дальних ветках густых деревьев.

      Младенец вздыхает и издаёт пронзительный крик.

      Старик не шевелится.

      Пламя медленно разгорается. Ветер начинает мелким вихрем кружиться вокруг кострища, раздувая и поднимая его.

      Огонь, огибая камень с младенцем, поднимается вверх, принимая образ змея. Младенец смеётся и тянет к нему слабые ручонки, пытаясь поймать языки пламени. Но змей словно играет с ним, плавно извиваясь и кружась в диком танце.

      Внезапно струя мощной воды падает с неба прямо на огненного танцовщика.

      Ребёнок жмурится, смешно трясёт головой и машет ручонками.

      И тут же вода падает на землю, превращаясь в большую лужу, которая, распавшись на прозрачные капельки, плавно поднимается к небу. Но её соперник не сдаётся и маленькие язычки когда- то большого пламени, тянутся друг к другу и растут, растут, растут, принимая, казалось бы, утерянный образ.

      Миллиарды капель воды, как волшебная мозаика, складываются в причудливую форму, среди которой уже отчётливо видны круглые глаза, плоская голова с извивающимся тонким язычком, тысячи переливающихся чешуек.

      Ещё мгновение, и две змеи, огненно-рыжая и прозрачно голубая сплетаются в причудливом танце, стараясь не уступить в мастерстве сопернице, изгибаются и раскачиваются друг перед другом.

      Спустившийся с верхушек деревьев ветер лениво ползёт по земле, собирает остатки травы и пылинки и, пробуждённый мощным толчком, идущим из самых недр, вихрем взлетает в небо, разбивая дуэт двух стихий.

      Чёрной змеёй он проносится над поляной и зависает над младенцем, протягивая к нему тонкий раздвоенный язык.

      И в тоже мгновение огонь и вода переплетают его и, рассыпаясь на искры, капли и песчинки, падают на ребёнка, но, не достигнув цели, исчезают в воздухе так, будто ничего и не было.

      Тучи рассеиваются.

      Нет следов ни пожара, ни воды.

      Младенец весело дрыгает ручками и ножками.

      Старик подходит к погребальному кострищу, бросает горсть тёмного порошка на дрова и они вспыхивают, поглощая лежащую на них женщину.

      Взяв ребёнка на руки, мужчина высоко поднимает его в сторону костра:

      – Посмотри