Лабиринт искажений. Анна Ольховская

презрения в его голосе тогда, во время телефонного разговора, до сих пор вдоль позвоночника зябко становится.

      Она попробовала обратиться к Иннокентию, ведь он, сидя у мамы на шее, вроде деньги копил на «черный день», но лучше бы этого не делала – мужчинку едва не разорвало от возмущения:

      – Как тебе такое в голову пришло?! Такая же меркантильная, как и мать! Какое вам дело до моих денег?! Уходи!

      Снежана презрительно усмехнулась и, наклонившись к свекольно-красному от злости лицу Иннокентия, негромко произнесла:

      – Хрю.

      – Что-о-о-о?! – вот умничка, еще и завизжал, как свинья.

      – Рох-рох, – кивнула Снежана и направилась к выходу из учительской, где и происходила их задушевная беседа.

      – Дрянь невоспитанная! – с трудом, но можно было разобрать в прощальном визге учителя географии.

      Снежана шла к своему припаркованному возле школы автомобилю, прикидывая на ходу, где же срочно раздобыть денег на поездку. Времени на продажу квартиры нет, это в любом случае процесс не быстрый.

      Приветливо мигнули фары, щелкнул центральный замок, открываясь. Лаково сверкнули на зимнем солнце крылья ее новенькой, ее любименькой машинки. Снежана улыбнулась – красивая все-таки у нее тележка. А потом улыбнулась еще шире.

      Так вот же оно, решение! Квартиру быстро не продать, а вот машину – легко. И никому кланяться не надо.

      Снежана не стала заламывать цену, и ее любименькая тележка очень быстро сменила возницу. Следующий шаг – оформить отпуск за свой счет на работе, забронировать гостиницу и билеты. И вот – здравствуй, Израиль.

      У двери клиники Снежана остановилась – почему-то стало страшно, сердце в груди сначала замерло, а потом бешено затрепетало, словно собралось вырваться из грудной клетки, как пойманная птица.

      Кажется, ее даже повело в сторону, во всяком случае, выходивший из клиники невысокий плотный мужчина средних лет поспешил к ней, поддержал и что-то спросил на иврите, участливо заглядывая в глаза.

      – Не понимаю, – еле слышно произнесла Снежана.

      – Вам плохо? – легко перешел на русский мужчина. Затем всмотрелся в лицо девушки, прищурился, словно обдумывая что-то: – Вы, случайно, не родственница Светланы Некрасовой?

      – Это моя мама! – обрадовалась Снежана. – Я могу ее увидеть?

      Мужчина не ответил, подумал мгновение, затем решительно взял девушку под локоть и повел в сторону от клиники:

      – Пойдемте, нам надо поговорить.

      Глава 5

      Снежана шла за незнакомцем, ощущая себя буксируемой баржей. Именно баржей, потому что своего управления у нее сейчас не было, оно, управление, самым свинским образом отключилось. Сработал, похоже, защитный клапан, предохраняющий систему от перегорания.

      Какую систему? Нервную, конечно. Вибрирующую от напряжения вот уже больше месяца, с того самого дня, когда она в последний раз говорила с мамой по телефону.

      Нет, не в последний, не смей даже мимолетно так думать!

      Ну хорошо, когда