Струны моей гитары. Крисия Ковальски

девушка, занявшая место между ними. Она запела первая, а парни подхватили куплет, танцуя вместе с девушкой синхронно:

      Это было в одной из неведанных стран,

      Где-то рядом шумел океан.

      И ещё было так далеко-далеко до зари,

      Только сердце шептало, шептало, шептало:

      «Гори!»

      Максим глядел на сцену не отрываясь, внимательно, пристально. Как только он зашёл в зал посмотреть, всё ли в порядке, сколько посетителей и как быстро их обслуживают, как увидел её. Эти огненно-рыжие локоны, сейчас распущенные, вьющиеся и падающие до самой поясницы, эта тонкая фигурка, этот яркий хрустальный голос с пронзительными интонациями, только теперь он хорошо увидел её лицо в ярком свете софитов. И оно его поразило. На бледной, как у всех рыжих, коже ярко проступала россыпь веснушек, и это было забавно. Тонкие черты этого лица были бы совершенны, если бы не эти мелкие веснушки. Тонкие чуть пухлые губы, аккуратный носик и большие немного раскосые глаза, блестящие зеленью. Длинные густые ресницы, которые девушке пришлось щедро покрасить чёрной тушью, чтобы они придавали лицу строгость и чувственность, так нарушенную россыпью веснушек. Он взгляд не мог отвести от этого лица, едва слышал, что она поёт – ерунду какую-то, но это лицо притягивало его взгляд и не отпускало…

      Вот и сейчас он почти не слушал слов, только танец её смотрел. Боже, как она пластично и легко двигалась в танце! Как ему хотелось сделать так, чтобы остальные мужики перестали на неё так жадно пялиться такими голодными глазами! Смотрел и почему-то злился на то, что эти двое танцоров находятся рядом с ней, недопустимо близко. Хотя, чего уж зря обвинять девушку, одета она была ярко, но не вызывающе. Светло-розовая кофточка с рукавами-фонариками и длинная пышная разноцветная юбка как у цыганки, полностью прятала её ноги. В отличие от девочек из кордебалета, которые вышли и на заднем плане танцевали самбу. На них узкие, плотно обтягивающие маечки с тонкими бретельками и очень короткие пышные юбки. Когда песня закончилась, Максим встретил взгляд зелёных глаз. Девушка смотрела прямо на него, затем подошла к микрофону и произнесла:

      – А теперь эта песня прозвучит в оригинале. Специально для уважаемого хозяина этого замечательного заведения.

      Она так откровенно вызывающе смотрела на Максима, что и посетители ресторана начали оборачиваться и без слов и пояснений поняли, к кому обращается девушка.

      Это было не по программе, гитарист Женя Филатов взглянул удивлённо, но свою гитару девушке отдал. Парни из кордебалета, тоже не ожидавшие изменений в программе, отошли в сторону. Девушка взяла гитару, поправила её поудобнее и подошла к микрофону. И первым же резким энергичным движением взорвала внезапно наступившую тишину. Бешеные, быстрые громкие аккорды оглушали, заставляли стучать сердце в диком барабанном ритме латиноамериканской музыки.

      Volaré, oh-oh

      Cantaré, oh-oh-oh-oh

      Nel blu dipinto di blu

      Felice di stare lassù

      Максим сам умел играть на гитаре, но последние несколько лет занятие это забросил. И сейчас он был