Выходи за меня. Дорота Блисс

умалчивает, но доступ к нему, вероятно, был бы приятным дополнением к вышеперечисленному.

      К огромному удивлению всей бабьей части больничного коллектива, этот мужчина уже много лет был свободен. Но при этом, с легкостью позволял себе вольности в своем кабинете, где сейчас находилась Глафира. Может быть именно поэтому каждый вызов «к главному» для нее был не очень приятен. Сплетни она терпеть не могла, и, если слышала шушуканье медперсонала, пресекала на корню, но того, что доходило до ее маленьких ушек, было достаточно, чтобы появилось стойкое нежелание находится в рабочих апартаментах босса.

      Каждая незамужняя сотрудница, которая появлялась в поле его зрения, непременно попадала к нему в лапы и посещала начальника регулярно, пока не получала отставку. Со временем среди обиженно-брошенных барышень зародилось мнение, что Роман Олегович был влюблен, однако зазноба, видимо, его близко к себе не подпускала, вот он и страдал, используя молодых неокольцованных медсестер, которые расплачивались своими разбитыми сердцами за его вынужденное одиночество. Данная теория была странной, но отнюдь не казалась неправдоподобной, так как Роман Олегович по-прежнему оставался холостяком.

      Сидя сейчас перед ним как провинившаяся школьница, Глаша чувствовала себя не в своей тарелке. Молчание затягивалось. Он продолжал буравить её своими синими глазами, от чего хотелось сбежать, не дожидаясь объяснения причины вызова. Стараясь не показывать своего смятения, она опустила глаза и через секунду услышала прерывистый вздох, а после он произнес:

      – Глаш, выходи за меня.

      – Прости? – глаза заведующей отделения акушерства и гинекологии чуть не выпали из орбит.

      – Не надо отвечать сейчас, – он присел передо ней на корточки и взял холодные руки в свои. – Не торопись. Продумай. Я понимаю, что ты только вчера получила свободу, что тебе нужно осознать свое новое положение. Но я хочу, чтобы ты знала: я не отступлю. Я и так слишком долго ждал.

      Мгновение и ее ладони вновь оказались на свободе, а Роман выпрямился и отступил за свой огромный стол, чему она была несказанно рада. Только это все равно не помогло адекватно и серьезно отнестись к сказанному. В голове его предложение никак не укладывалась, а мозг, казалось, и вовсе отказывался принимать эту ситуацию за правду.

      – Значит, ты позвал меня, чтобы?..

      – Сделать тебе предложение, – он смотрел с неподдельной нежностью.

      – Ладно, – Глаша встала и направилась к двери. – Я пошла?

      Рома кивнул, не сводя влюбленных глаз. На ватных ногах она выплыла из злополучного кабинета и свернула в свое отделение. Ну что ж, теперь все встало на свои места. Предположение брошенных Ромой девочек подтверждалось. Только зазнобу свою он не мог достать не потому, что она его не подпускала. Все было куда проще: Глаша была замужем. А он с замужними никогда не был замечен. Но, черт побери, если бы её развод остался тайной, то ничего этого бы сейчас не произошло. Всё, о чем Глаша сейчас могла думать – это вернуться и незамедлительно оторвать этой языкастой голову.