Черная кровь войны. Ингвар Эйферзухт

днем раскисает, все больше и больше.

      – Да, ждать нельзя, – поддакнул Витька.

      – Харитон, ты, я смотрю, отдыхаешь, как и я. Значит сегодня свободен. Собери инструмент, одежду, возьми еды у поварих для нас на три-четыре дня.

      – Ага, сейчас Нинку попрошу, пусть соберет в дорогу. А сам пока спать завалюсь, уморила она меня.

      – Вить, что с машиной? Она нам нужна сегодня вечером и завтра весь день.

      – Возьму путевку на два дня, подпишу у мастера, он мне должен. Так, что могу даже на ремонт не вставать.

      – Затащи в кузов сухих бревен штук шесть, лопаты, лом, топоры и пилы. Скобы железные возьми, чтобы при случае сбить бревна под лежневку. Бензина бочку запасную налей и принайтуй ее в кузове, дров для буржуйки возьми.

      – Слушай, Потапыч, хорош меня учить, я не первый год здесь за рулем. Все понятно, все это уже есть. А чего нет, то загружу.

      – Ладно, понял. Не мальчик, сообразишь, что взять. Тогда разбегаемся до вечера, в шесть встречаемся у общежития.

      – А что мужикам скажем, если спросят, куда собрались?

      – Что-что! Скажем, что грибы собирать поехали, – пошутил я. – Ружье возьму, охотничий сезон открылся на водоплавающую птицу, вот мы на охоту и едем. Осталось для достоверности водки взять, но вот ее то мы брать и не будем.

      – А может хоть пару пузырей возьмем?

      – Обойдешься, знаю я тебя. На время экспедиции сухой закон.

      – Тогда до вечера! – недовольно буркнул Харитон.

      – До вечера! – «Все равно ведь возьмет», – подумал я.

      Надо еще и патронов взять, мелькнула у меня мысль. Может, действительно получится поохотиться. А еще надо почистить ружье МЦ 21–12, спальник найти, инструмент собрать. Труба длиной 9 метров, ее в кузов просто так не засунешь, нужно резать. Погруженный в мысли я пошел готовиться к предстоящей экспедиции.

      Мамонтовское месторождение

      1993 год 7 мая. 18.40

      Ехать по раскисшему зимнику еще то удовольствие, сразу видно, что он доживает последние дни. Техника здесь уже не ходит, дорожники его не обслуживают. Одно радует, что холодная зима и поздняя весна помогают ему еще держаться, болото проморожено на совесть. Мы аккуратно, ориентируясь на вешки, едем вперед. Вода и мокрый снег летят в стороны, сейчас самое главное не слететь с него, не зацепить колесом подтаявший край. Тогда возможно все, вплоть до полного утопления машины. А Витька молодец, опытный водила, не рискует и не торопиться.

      Я едва не проморгал съезд на сухой участок, и мы чуть не уехали дальше по зимнику. Вовремя спохватившись, указал направление и «лаптежник» взревев мотором выскочил на колею, оставшуюся еще с тех времен, когда здесь проезжало бригадное хозяйство буровой. На белом мху следы десятилетиями остаются. Вот по этим следам мы и поехали, пока не уперлись в болото.

      Выходим все втроем, нужно размяться, кабина КрАЗа хоть и большая, но и мы не маленькие. Мы с Витькой, подтянув болотники по самые яйца и взяв по слеге в руки, идем проверять направление. Едва вдавленные следы в торфянике, язык не поворачивается назвать