Выбор оружия. Последнее слово техники (сборник). Иэн Бэнкс

– такими же свежими и чистыми, цветы – такими же яркими и пахучими, когда люди сражались и кричали, рубились, спотыкались и падали, глядя на то, как их кровь увлажняет траву?

      Туманы и сумерки, дожди и низкие тучи казались более подходящими декорациями для такой сцены: занавеси, призванные скрыть позор кровопролития.

      Сма потянулась, почувствовав внезапную усталость, и вздрогнула, вспомнив о ночных упражнениях. И как человек, который держит нечто драгоценное, ускользающее из его пальцев, но достаточно ловкий, чтобы подхватить предмет, прежде чем тот ударится об пол, она сумела – где-то в глубинах своего «я» – оживить ускользающие воспоминания, чуть не утонувшие в хаосе и шуме ее повседневных забот. Секретировав помнин, она удержала в памяти эту картину, сохранила ее, пережила все вновь. Дрожь снова пробрала женщину, несмотря на солнечное тепло, и она чуть было не издала сладострастный стон.

      Поэтому Сма отбросила воспоминания, кашлянула и села, кинув взгляд на автономника – заметил ли он? Тот собирал маленькие цветы неподалеку от нее.

      Из выхода станции метро появилась стайка школьников: болтая и визжа, они пошли по дорожке в сторону потерны. Спереди и сзади шумной колонны шагали взрослые со спокойным, устало-настороженным видом, который Сма и прежде замечала у многодетных матерей и учителей. Ребята показывали на плавающий в воздухе автономник, глядя на него широко раскрытыми глазами, хихикали, задавая вопросы; но взрослые стали поторапливать их, и вскоре дети исчезли в узком проходе.

      Сма давно заметила, что автономник вызывает повышенный интерес именно у детей. Взрослые просто предполагали, что это какой-то фокус, – как может плавать в воздухе такая машинка? Но дети хотели знать, как она устроена. Несколько ученых и инженеров тоже выказали недоумение. Но Сма догадывалась, что именно из-за сверхъестественности зрелища никто не верил, будто за ним скрывается нечто необычное. За ним скрывалась антигравитация, и автономник в этом обществе был подобен фонарику в каменном веке, но – к удивлению Сма – отрицать очевидное оказалось на удивление просто.

      – Корабли только-только встретились, – сообщил ей автономник. – Они решили доставить дублершу физически, а не использовать перемещатели.

      Сма рассмеялась, сорвала стебелек травы и пососала его.

      – Старина «Всего лишь проба» не очень-то доверяет своему перемещателю, да?

      – Думаю, он впал в маразм, – высокомерно заявил автономник и проделал аккуратные дырочки в сорванных им тоненьких цветочных стебельках. Затем он принялся сплетать из них маленькую цепочку. Сма наблюдала за машиной, невидимые поля которой манипулировали цветами с ловкостью женщины, плетущей тонкое кружево.

      Он не всегда был таким утонченным.

      Как-то раз, лет двадцать тому назад, Сма оказалась на совсем другой планете, в совсем другой части галактики, на дне высохшего моря, выскобленном воющими ветрами, под плоскогорьем, которое прежде было группой островов, на песке, который прежде был донным илом. Она поселилась