Главарь мафии. Проданная невинность. Вероника Фокс

рассматривала кверху тормашкой, пока меня несли сюда, а значит, неохраняемая комната должна была быть под защитой и снаружи.

      За окном стояли двое мужчин. Они были повернуты ко мне спиной. До пояса их закрывала зелёная изгородь, аккуратно подстриженная садовником. Это было понятно по оставленным садовым ножницам на траве. О чем говорили мужчины, я не знала. Не понимала их язык, но отчётливо замечала, что они любят жестикулировать..

      Много и постоянно.

      Замок в двери щелкнул, и на пороге появился мужчина.

      – Buongiorno, signore! (Добрый день, сеньора!)

      Он выглядел уставшим. Белая рубашка из льна была мокрой под мышками. Мужчина поспешно снял с себя широкую соломенную шляпу, войдя в комнату. Я замерла на месте, обхватив себя руками. В голове просачивались ужасающие мысли о том, что меня продадут на органы. Или же сделают суррогатной матерью. Или ещё хуже: будут переливать кровь, пока я и вовсе не умру от недостатка её в организме. И одна мысль была хуже другой.

      Мужчина поставил на кровать чёрный саквояж. Поправил сползающие с носа очки. Его короткие тёмные волосы тронула седина. Мужчина был жилистым, но стройным. Никаких мускулов, как у охраны или Хавьера. Просто обычный мужчина. И всё.

      – Il signor Ramirez mi ha mandato per esaminarla. (Меня прислал Сеньор Рамирес, чтобы я осмотрел вас).

      Что он говорил, я не понимала. Поэтому, хлопая глазами, я ловила на себе его удивлённый взгляд.

      – Signora?

      – Я вас не понимаю, к сожалению, – ответила ему, пожав плечами.

      Языковой барьер казался мне ужасным препятствием на пути к свободе. Может быть, и его здесь держат против его воли?

      – Un altro Russo. La famiglia Ramirez ha un'attrazione malsana per questo ragazza! (Очередная русская. У семейства Рамирес нездоровое влечение к таким девушкам!).

      Кажется, он упомянул о моей национальности. По крайней мере, Russo звучит как «Россия».

      – Ehi, sicurezza! – крикнул мужчина в коридор. – Chiama Maria qui! Questa cameriera non conosce l'italiano! (Эй, охрана. Позовите сюда Марию! Эта служанка не знает итальянский язык!)

      И на последнем слове усмехнулся.

      Кажется, я ошибалась на его счет. Он здесь явно не против своего воли. Мужчина ведёт себя слишком свободно для слуги.

      Пока он что-то записывал в белый блокнот, я продолжала слышать свой учащенный пульс. И как только на пороге появилась Мария, мужчина с облегчением в голосе воскликнул:

      – È russa? (Она русская?)

      – Si, signore.

      – Un'altra bambola per il capo? (Очередная кукла для босса?)

      – No, signore. Questa ragazza non è stata presa per conforto, per quanto ne so. (Нет, сеньор. Эту девушку взяли не для утех, насколько мне известно.) – ответила Мария и подошла ко мне ближе. – È possibile dare un fiore così giovane per essere sbranato da atleti stupidi? (Разве можно такой юный цветок отдавать на растерзание тупоголовым качкам?)

      Мужчина усмехнулся. Кажется, Мария пошутила, поэтому на уставшем лице доктора появилась тень улыбки. Доктор взял жгут и шприц, а после повернулся ко мне и ласково сказал, а Мария перевела:

      – Садись на кровать и дай ему левую руку.

      Деваться было некуда. Да и бежать тоже. Поэтому я выполнила просьбу доктора. На удивление, кровь из вены взяли у меня быстро, я даже не почувствовала. Следом мужчина взял мазок