От берега до берега. Петр Левин

мольбы, заглушаемые бурей.

      Матросы, цеплялись за скользкие ванты, боролись, обречённые, с разъярённой стихией. Корабль стонал в предсмертной агонии под натиском ветра, словно подпевал буре её мрачную песню.

      «Непокорный» входил в кромку водоворота Галана и кренился на левый борт, русалка на носу судна в исступлении захлёбывалась, и казалось, что спасения нет от чёрного дна.

      Но вдруг буря расступилась, море вмиг стихло, как наигравшийся котёнок; вода, только что вздыбленная, легла зеркальной гладью; на палубу пролился жёлтый свет; и на белом маленьком облачке к нам, грешным, спустилась Она.

      – Дева Мария, Матерь Божия, веруем в тебя, – услышал я изумленные возгласы матросов.

      Суровый капитал Варис улыбнулся – впервые за всё плавание, – лучики играли на его лице. Эта улыбка врезалась мне в память. Он поднял подзорную трубу, чтобы лучше рассмотреть, но внезапно накрыл вал, стена воды обрушилась и одним махом поглотила корабль.

      Очнулся на берегу, я лежал на животе уткнувшись лицом в песок. Я перевернулся, в захлёб вдохнул, и увидел глубокие синие глаза на нежном лице. Девушка наклонилась надо мной, лёгкое ситцевое платье струилось по стройному телу, движения рук и плеч были плавны, и когда она заговорила, мне почудилось, что журчит ручеёк.

      – Ты выжил, странник. Добро пожаловать в Эрас.

      «Дева Мария, матерь Божия. Верую в тебя. Спаси и сохрани», – прошептал я молитву, затем похлопал себя по груди, нащупал заветный нательный крестик и с любовью поцеловал.

      Глава 2. Синие глаза

      Вдруг накатила волна, и девушка с визгом отскочила. Добрая порция воды вернула меня в реальность, и пока солёная влага стекала по вискам и щекам, я ощутил спиной, что песок отчего-то горяч. Я повернул голову в сторону моря, и будто увидел поднимающиеся волны, чёрные гиганты, и будто услышал рёв бури; и мне показалось невероятным, что стена воды поглотила весь «Непокорный», а я остался жив. Я посмотрел на девушку, которая улыбалась, и, наконец, расслышал ленивый шелест прибоя, который разбивал тишину на мелкие осколки.

      – Ты можешь встать? – снова услышал я мягкий голос.

      На этих словах я окончательно почувствовал тело, ломоту в суставах, и жар своего дыхания. Да, это был не песок горяч, а у меня был жар. Члены ломило, горло саднило от жажды. Ветерок донёс запах далёкого дыма. Я медленно сел, посмотрел на руки, ощупал себя – синяки, но ничего не сломано. Я оказался бос, на мне были чёрные брюки, правая штанина разорвана до колена. На мне осталась белая рубашка без левого рукава. В общем, я был похож на бродягу, кем теперь и являлся.

      Я посмотрел на девушку. Все это время она стояла рядом, худая и хрупкая, с волнистыми чёрными волосами, в ситцевом простом платье. Её синие глаза смотрели на меня в распахнутой улыбке.

      – У всех девушек Эраса синие глаза?

      – Только у меня.

      Мысли путались, память возвращалась кусками: буря, волны-гиганты, водоворот, сияние… Я крепко зажмурился, пытаясь удержать зыбкие образы, и девушка осторожно коснулась моего плеча.

      – Ты спасён, странник. Я