Квантовая неопределенность. Сборник рассказов. Марк Рабинович

плотно захламлен строительным мусором у других. Впрочем нет, кое-где на «тротуаре» под углом к «проезжей части» (наверное, чтобы не перекрывать ее) были припаркованы мотороллеры. Как они только проезжают здесь, подумал я и тут же, услышав гудок за спиной, отскочил на свободный пятачок «тротуара». Мотоциклист пронесся довольно быстро, тщательно огибая выпирающие на «проезжую часть» доски, стулья, сохнущее белье на стойках. Больше всего это напоминало упражнение по слалому и мотоциклист выполнял его изящно и профессионально.

      Запах рыбы усилился и я увидел его источник. На «тротуаре» стоял колченогий мангал, а на нем благоухали дары моря в виде тощих сардинок. Над всем этим великолепием довлел синий тряпичный навес с двумя идущими сверху вниз надписями: 炸魚 и 周金龙. Странно, подумал я, «жареная рыба» это понятно, но «неделя» и «золотой дракон»? При чем тут дракон? Именно это я и подумал, и только в следующий момент до меня дошло, что я читаю китайские иероглифы. Первая моя мысль была на изумление продуктивной: «Ну, ни хрена себе!» Наверное я неосторожно и слишком громко высказал ее вслух по-русски, потому что какой-то старик выглянул из «жареной рыбы» и спросил:

      – Добрый вечер, господин. Будете ужинать?

      – Великодушно прошу меня простить – вылетело из меня – Я совершенно напрасно вас побеспокоил.

      – Ничего страшного. Прошу меня извинить – скороговоркой пробормотал он и исчез в недрах «рыбы».

      – И вам того-же – обалдело произнес я, на этот раз, для разнообразия, по-русски.

      Все это короткое действо походило на сцену из плохонькой китайской пьесы в еще худшем русском переводе, ведь думать-то я продолжал по русски. Хорошо еще, что он не пожелал мне процветания и в этом и в верхнем мире. А ведь мог же, наверное. Тут я сообразил, что имел счастье лицезреть и «неделю» и «золотого дракона». Значит хозяина «рыбы» зовут Чжоу Цзиньлун.

      Я двинулся дальше по переулку, который становился все шире и шире. В нем стало оживленнее и начали попадаться продуктовые лавки, магазины товаров для дома с выставленными на обочину метлами, швабрами, ведрами, кухонными раковинами, сливными бачками и разной всячиной. Попадались и маленькие ресторанчики, а то и

      тележки с незатейливой едой. Среди последних преобладали переносные мангалы со все той-же салакой, поэтому резкий рыбный запах то утихал, то усиливался, но окончательно не исчезал, забивая все остальные запахи. Наконец мой переулок выплеснулся на оживленную улицу. Да, нет, это была не совсем улица, а скоре базар с проезжей частью посередине. Но машин было мало, зато от тарахтения мотороллеров и мопедов и дребезжания велосипедных звонков раскалывалась голова. Они неслись в обе стороны десятками, как стаи рычащих и жаждущих добычи хищников. И вывески, вывески, вывески. Казалось, здесь продают все, от свадебных костюмов до жирных угрей (и то и другое можно было потрогать).