Не доверяя даже сердцу. Вирджиния Царь

её, оставив валяться в луже собственной крови. Натали говорила, что даже сейчас могла бы чётко нарисовать этот жуткий момент, как будто это случилось вчера. Мама, собрав последние силы, покинула дом той же ночью, схватив немного одежды и еды, оставив этого человека в пьяном сне в луже собственной рвоты. Натали так и не узнала, пытался ли он их искать или просто вычеркнул из своей жизни.

      Следующий год стал для Натали не менее тяжёлым и оставил болезненные воспоминания. Мама едва сводила концы с концами: почти все заработанные деньги уходили на оплату малюсенькой квартиры. Еды едва хватало, и Натали часто вспоминала, как жуткий голод доводил их до изнеможения. Даже стены казались холодными и враждебными, пропитанными отчаянием и безысходностью. Вечерами Натали слышала тихие рыдания мамы за закрытой дверью, сражавшейся с бессилием. Ей было невыносимо видеть, что она не может обеспечить свою дочь даже самым необходимым.

      Страх возвращения на старую работу, где её мог найти отец Натали, и невозможность устроиться на новую из-за необходимости постоянно ухаживать за больной дочкой обрушились на маму тяжким грузом, который казался ей неподъёмным. Она старалась изо всех сил, но одиночество и отсутствие какой-либо поддержки ломали её. Мама, выросшая в детдоме, никогда не знала, что такое семейное тепло. Единственной её опорой была лучшая подруга, но даже та могла помочь лишь ограниченно, ведь сама боролась с жизненными трудностями.

      Но спустя год их жизнь кардинально изменилась: мама встретила нашего отца, Торреса. Молодой и многообещающий архитектор, он без памяти влюбился в маму и сразу же полюбил Натали, как свою родную дочь. Они познакомились на банкете, где мама подрабатывала, чтобы свести концы с концами. Эта встреча оказалась судьбоносной. Папа всей душой стремился стать лучшим мужем и отцом. Уже через год после свадьбы появилась я, а ещё через год родилась Ана. Родители очень любили нас, окружая заботой и поддержкой. Папа никогда не давал Натали повода усомниться в своей отцовской любви.

      Так почему же, пройдя через всё это и имея всё, что у неё было, она поступила так со мной? Хотя в тот момент мне уже было всё равно, я лишь хотела покончить с этим раз и навсегда.

      ГЛАВА 3 Непредвиденное начало

      Три недели я провела под внимательным присмотром Аны в домике родителей у реки, где мы часто бывали в детстве. Она заботилась обо мне, как о больной, не отходя ни на шаг. Мне никак не удавалось остаться в одиночестве, чтобы осуществить задуманное. Ана, словно что-то чувствовала или просто догадывалась, постоянно смотрела на меня с опаской. Казалось, даже в туалет она ходила быстрее, чтобы не дать мне минуты побыть наедине с собой. Она записала меня к психологу, думая, что это может хоть как-то помочь. Прошло уже пять сеансов, но я так и не начала с ней разговаривать. Меня это не интересовало, и я не хотела ни с кем обсуждать свои мысли. У меня была одна чёткая цель.

      У меня не было сил разбираться в этой ситуации, а тем более пытаться выбраться из всего этого дерьма,