Книга об опыте выхода из уныния и обретения радости и смыслов. Елена Гюннинен

я начала вспоминать, все, что уже успела накопить из сокровищниц мысли и опыта человеческого. И пробовать, пробовать, отступаться, забывать, и снова пробовать. И опыт внимания к каждому дню, в своих «открытках благодарности», которые я взялась вести, стал помогать и в том, чтобы быть внимательной к себе, своим настроениям, чувствам, мыслям. И не просто смотреть, и сползать в болото уныния и бездействия, а активно не соглашаться, менять, отмахиваться как от злого комара, от всех привычных мыслей и чувств. Рвать эти «логические» цепочки, приводящие к унынию.

      Уныние же, везде трактуется как «состояние апатии и подавленности, настроение, при котором человек не заинтересован своим положением и происходящим вокруг, может быть не в состоянии исполнять свои жизненные обязанности, безнадёжная печаль, гнетущая скука и тоска. Сопровождается общим упадком сил.»

      Это, конечно, крайняя степень. Дальше уже депрессия. Но и в «легких» формах уныние блокирует жизненные силы человека. Часто человек даже не понимает, что происходит. Просто угнетенное состояние. Просто недоверие себе, миру, Богу. Просто неверие в свои силы. Просто «объективный» взгляд на то, «что я из себя представляю». Просто ничего не хочется. Просто кажется, что блуждаешь в трех соснах…

      Уныние считается смертным грехом, потому что человек отказывается от своей жизни, отказывается быть творцом ее, предъявляет претензии и свое недоверие Богу, проявляет гордыню и строптивость, и при этом медленно отравляет себя и окружающих своим недовольством.

      И людям кажется, что это-то и есть правда жизни. Что уж они-то понимают. И смотрят свысока на своих более позитивных знакомых, как на глупцов, не нюхавших жизни. Но угнетение этой «правдой» наваливается бетонной плитой, придавливая так, что не только делать ничего не можешь, ты дышать не можешь. И даже не замечаешь этого.

      И прячешься от всего этого в фильмах, игрушках, интернете, книгах, болтовне, бесконечных покупках. Или в оголтелой работе. Чтобы упахаться так, чтобы забыться. Не чувствовать эту тотальную тоску нежизни. Чтобы не думать. Или носит тебя где-то адреналиновых далях, чтобы забыться, чтобы почувствовать себя живым. Или идешь фанатично религиозными тропами, методично вбивая гвозди в крышку своей жизни. Потому что уныние везде жестко осуждается. Потому что везде человек «сам виноват». И человек присоединяется к осуждающим, и сам себя хлещет исповедально плеткой, загоняет себя еще глубже.

      Какая бы форма энтропии ни была, она не решает проблемы, только откладывает. Вполне возможно спрятаться от мира и своих истинных желаний и стремлений, уверить себя, что ты на самом деле любишь одиночество и глушь, в какую готов сбежать от всего этого. Уверить, что тихое рабочее место, удобно, потому что тебя никто там не трогает, и ты именно об этом мечтал. Гордо называть себя «Одиноким волком» и сторониться людей, заинтересовавшихся тобой, избегая привязанностей, чтобы не испытывать боли.

      В странных попытках справиться с унынием, мы загоняем себя в еще большее уныние, болото, из которого