Стеклянный купол. Алексей Егоров

леврачка – Вельгрелла, кехенка – Аникала и Ашильяла – серая кетменка. Не хватает только Сальбари. Гинпийская красавица безвременно нас покинула, теперь вот подыскиваю ей замену. Как и Голбакан, я считаю этих прелестниц своими женами. Как и Голбакан, я не спрашивал их согласия. Но спросите же вы, ардийцы, мечтает ли кто-то из них меня покинуть? Вернуться в рабство, нужду? Нет, ведь праведная жизнь под властью Серебряного Властителя куда приятнее! И скоро я докажу это остальным, верным и не очень. Подарю праведникам новый мир, от которого они уже не захотят отказаться. Ты же мудрец, старик – должен понимать, на что я намекаю. Ну же, напряги свои дряхлеющие мозги!

      – Мы вам мешаем, – хмыкнул Хробар. – В мире блаженных рабов для Абсолютной Мудрости места нет.

      – Точно! – рассмеялся Алавий. – Вот только те, кого ты называешь «блаженными рабами» – и есть настоящие люди. Не нужна им ваша Абсолютная Мудрость. Спросите любого: ему гораздо милее сытный стол, мягкое ложе и красивая наложница. Мудрецы всегда хотят большего – они всегда несчастны. Однако несчастье несчастью рознь. Если не уберетесь из моего города, обязательно в этом убедитесь.

      – Безусловно?

      – Да. С безбожниками договариваться не о чем. Возрадуйтесь уже тому, что отпускаю вас с миром.

      – Нам потребуется пара недель, чтобы закрыть представительство, – прикинул Хробар.

      – У вас будет пара недель, но после наступления нового года я не желаю вас здесь видеть, – отчеканил Алавий и тут же мягко обратился к девушкам: – Прыгайте в воду, красавицы, эти мужчины и так слишком долго вами любовались. Ашильяла! Ко мне, моя дикая прелесть!

      – Вы совершаете ошибку, Алавий, – сказал ему напоследок Хробар. – Просвещение удержать невозможно. Пусть мы уйдем, но придут другие.

      – Спасибо, что напомнил, – промурлыкал хозяин, заключая в объятья серокожую кетменку. – Пока я возглавляю этот храм, в Имонгонархе не примут ни одного ардийского проходимца. А возглавлять его я буду до-олго!

      3

      В трактир они вернулись глубоко за полночь, к тому времени разгневанная толпа уже разошлась. О дневном происшествии напоминало только разбитое окно, осколки витража и пара булыжников. Ардийцы не решились разводить камин, вместо этого они собрались за столом у одинокой свечи. Настроение у жрецов было подавленное. Живее всех держался мастер Хробар, хотя именно он поставил жирную точку в их предприятии. Больше двух лет упорной работы пропали впустую.

      – Итак, подытожим, – невозмутимо начал Хробар. – Что скажете, братья?

      – Он совершенно нас не боялся, даже с оружием, – заметил Лангар. – Потрясающая выдержка! Это опасный противник.

      – Эранфель, конечно, красотка, но какая грудь у Вельгреллы! – мечтательно протянул Урил.

      – Вы превзошли себя, мастер, – холодно бросил Иркан. – Если прежде голбиты выдворяли отсюда только нас, то теперь Имонгонарх закрыт для всех ардийцев. Архонт будет в ярости.

      – Если