Гитара в руках твоих. Крисия Ковальски

полтора сам всё подвезу. Тебе к офису? Или домой?

      – Домой лучше, – Вадим вовремя вспоминает, что в офисе много любопытных глаз, добавляет смущенно – И… спасибо, брат.

      – Да ладно, – отмахивается Максим, – Новый год не передумал в Брусничном встречать? Может, лучше ко мне. У меня весело будет, вечеринка намечается.

      – Нет. Отец приедет с партнёрами. Нужные люди. Баня, сауна. В общем, сам знаешь, дела.

      – И даже в Новогоднюю ночь дела, – усмехается Максим, – В этом ты весь. Оставляй отца с его партнёрами и поезжай к этой милой крошке с большими глазками.

      – Макс! Хватит! Я предупредил.

      – Всё, всё, молчу, – младший брат отключается, а Вадим в задумчивости ведёт машину. Трасса проходит вдоль заснеженного леса. Высокие пушистые сосны заслоняют ветвями, щедро осыпанными снегом, и так по-зимнему скудный свет. Дорога на лесопилку безлюдна, пустынна. За всё время пути Вадиму не встретилось ни одной машины.

      Но как же чертовски красиво вокруг, аж дух захватывает! Вадим любуется седыми кронами высоких в небо сосен и стройных лиственниц, красноватая кора которых подсвечена утренними лучами зимнего солнца. Он смотрит вдаль на всё удаляющуюся полоску бледного промытого недавним снегопадом неба. И снова мысли его возвращаются в тот ветхий домишко на краю села. Хотя ветхих домишек там много, почти вся улица такая. Стоят старые ветхие домишки, с покосившимися заборами, с засыпанной снегом дорогой. Хотя ладно, дорогу им сегодня расчистят, выровняют. Эта кухонька… бедность эта. Старая растянутая кофта на бабе Тоне, дешёвый ситцевый халатик на Полине, мальчик, играющий пластилином… И вдруг Вадим понял, что его смутило тогда – в комнате почти не было детских игрушек. В доме, где живёт маленький ребёнок, нет игрушек! Вадим вспомнил заваленные дорогими игрушками детские комнаты своих семейных знакомых, вспомнил он и своё детство. Отец не баловал, нет. Но у него и у Максима было всё, что они хотели – велосипеды, модные джинсы, современные гаджеты, даже маски для подводного плавания и водные лыжи. А этот мальчик… сидящий в его приёмной так тихо, как испуганный мышонок. Вадим крепче сжал руль. Возможно, это всё шокировало молодого мужчину потому, что он никогда (НИКОГДА!) не видел бедность. Нет, он, конечно же, видел бедность по телевизору, в фильмах, в новостных репортажах. Но вживую, именно в своей жизни непосредственно, он не видел бедность никогда. И он ещё так высокомерно говорил с этой испуганной девочкой, идиот. А у неё, в отличие от Вадима, нет высшего образования в самом престижном университете региона. У неё, судя по всему, даже зарплаты достойной нет. Кстати, надо будет поинтересоваться, сколько она получает. Сколько вообще его компания платит своим сотрудникам.

      Вдали показались высокие металлические решётки пилорамы, и Вадим снова переключил внимание на дела.

      Уйти домой Полина смогла только к двум часам дня, потому что Вадим Романович задержался на лесопилке не на два, а на четыре с половиной часа. И уйти без его ведома она не осмелилась. Как только её